Один человек и один город

Вероника Иванова Один человек и один город

La Vida pasada [1]

Часть 1.1

«Относительно устойчивый состав и границы Экваториального Союза сформировались на 31–32 году от начала Великого переселения народов, когда совместными действиями вооруженных сил ООН и Иностранных легионов были полностью пресечены ожесточенные схватки за территорию между группами людей, которые в силу своего социального статуса не попали в первую волну вакцинации, а потому вынуждены были перемещаться из стран изначального проживания в зоны пониженной напряженности магнитного поля. На протяжении следующего десятка лет в приэкваториальной полосе повсюду наблюдались очаговые социальные волнения. К счастью, они не переросли в открытые конфликты и противостояния, в частности благодаря политической системе, сложившейся усилиями узкого круга лиц, впоследствии ставших первыми представителями высшего органа власти союза, объединившего города-государства, возникшие на месте бывших…»

Новейшая история. Адаптированный курс для средней школы.

— Однажды одной далекой-далекой страной правил могущественный король. Был он мудр и справедлив, и не оставлял своей заботой ни первого богача, ни последнего бедняка…

Ненавижу детские сказки. Правитель, стало быть, могущественный, да ещё справедливый, а в стране у него все-таки часть граждан живет за чертой бедности? Ну разве одно не противоречит другому? Хотя, если верить теоретическим изысканиям доктора Бернарда, ключевым словом в характеристике сказочного государственного деятеля является как раз упоминание о мудрости. Как же наш почетный лектор выразился-то? Совсем ведь недавно читал… А, вот. Нашел. В предыдущей главе.

«История развития человеческого общества, известная нам к моменту рассмотрения, недвусмысленно указывает на отсутствие равенства по какому-либо признаку, как наиболее важный, фактически связующий элемент любого социального объединения людей. Но разумеется, когда речь заходит о гражданском обществе, самым показательным в данном смысле является уровень материального достатка отдельного человека или, при определенной аппроксимации, его локального, так называемого семейного социума. Многие мои коллеги полагают, что в отсутствие подобной имущественной градации и вовсе невозможно хоть сколько-нибудь продолжительное сосуществование достаточно многочисленной группы людей. Я не стану категорично утверждать, что количество обеспеченных граждан обязательно должно соответствовать некоторому количеству неимущих в пределах одной и той же общественно-территориальной формации, однако нельзя не отметить такой необыкновенно мощный и зачастую единственный стимул для перемещения с одной ступени социальной лестницы на другую, как …»

Как недовольство. И моё, например, неуклонно нарастает. Все выше, и выше, и выше. Вместе с голосом ребенка, читающего старую сказку вслух — назло старшему брату, старающемуся хоть поверхностно ознакомиться с куда более реальными фактами.