Один

– Ты извини, что так получилось, – негромко сказал мне Минтай Юрьевич.

Растрепанная Катюха фыркнула и пихнула его плечом.

– Извини, – покосившись на нее, повторил Минтай. Кажется, ему действительно было очень неудобно. – На работу можешь завтра не приходить.

Я так и не узнал, то ли он таким образом сообщил мне об увольнении, то ли просто разрешил взять отгул. Потом я несколько раз собирался спросить у него, что же он тогда имел в виду. Но так и не спросил.

А после спрашивать стало не у кого…

* * *

Минтаями Димка звал всех Михаилов, и я быстро перенял у него эту идиотскую привычку. Так что, когда нашу маленькую дружную контору возглавил новый начальник, вопрос с его прозвищем был уже решен.

Минтай Юрьевич в программировании и компьютерах разбирался слабо, он был, что называется, управленцем. Тем не менее, в конторе нашей он освоился быстро, в коллектив вписался и дело себе нашел. Человек он был неплохой, но какой-то бесхребетный. К тому же и своеобразно замкнутый, хотя пьянки, шашлыки и прочие корпоративы посещал исправно и даже, если был в настроении, веселил народ – «зажигал», как было принято говорить.

С некоторым удивлением и даже недоверием однажды мы узнали, что Минтай Юрьевич – бывший военный. Где он служил и чем занимался, мы так и не выяснили. На все вопросы о своем военном прошлом он, смущаясь, отшучивался – бумажки, мол, черкал, чернила переводил. Пенсионером он стать не успел – он всего-то на восемь лет был меня старше – и мы с Димкой сошлись во мнении, что Минтая из армии «попросили» за какие-то прегрешения – возможно, чужие.

Минтай вообще не любил распространяться о своей прошлой жизни. Мы знали только, что он успел поездить по стране и что у него где-то есть бывшая жена и дочь – он звонил им иногда и отсылал алименты.

Мне кажется, он очень обрадовался, когда понял, что его алименты уже никому не понадобятся…

Больше всего на свете Минтай Юрьевич любил деньги. Если бы не он, я был бы сейчас бедней на шесть миллионов рублей.

Смешно, правда?

* * *

Интернет тогда еще работал.

Мы сгрудились у Димки за спиной, заглядывая в монитор. Понять что-либо мы еще не успели, поскольку высматривали в заголовках новостных сайтов название нашего города и не обращали внимания на прочие темы. Димка успевал читать больше нас, но и у него цельная картинка еще не сложилась. Он открывал заинтересовавшие его материалы в новых окнах браузера, намереваясь ознакомиться с ними чуть позже, – он всегда так делал. Но одна новость заинтересовала его особенно. Я успел прочитать только слово «зомби», набранное крупным шрифтом, а торопыга Димка уже развернул во весь экран размещенный на странице видеосюжет.

Снят он был на камеру, встроенную в какое-то мобильное устройство, поэтому о качестве говорить не приходилось. Тем не менее сюжет был предельно понятен и пояснений не требовал – они, впрочем, присутствовали в виде бегущей строки.

– Совсем дядька умом тронулся, – скептически ухмыляясь, пробормотал Димка, наблюдая, как страшного вида мужик, вывалившись из кустов на ухоженную дорожку какой-то аллеи, набрасывается на дородную женщину, валит ее на землю и начинает рвать зубами. Длился ролик ровно три минуты; за это время мимо «зомби» и его жертвы пробегали два спортсмена в наушниках и проезжал один велосипедист. Потом в кадре появлялся негр в футболке до колен и с золоченой цепью на шее; он несколько раз подскакивал к людоеду, пинал его и тут же отбегал на безопасное расстояние, вопя что-то в сторону оператора и размахивая руками. Заканчивался ролик выстрелом: негр вытаскивал из-за спины небольшой блестящий пистолет и, ткнув стволом в затылок «зомби», спускал курок.

Сомнений не было – видео было снято где-то за границей, скорее всего, в Штатах.

– Пишут, что это не единичный случай, – озвучила Оля то, что все и без нее уже успели прочитать.

– Шняга какая-то, – неуверенно произнес Минтай.

– Здесь ссылки на похожие ролики есть, – сказал Димка. – Сейчас откроем, глянем, что это за развод такой.

И вот тут электричество вырубилось – везде: во всем доме, во всем квартале, во всем городе.

Оля ойкнула, закрыла рот руками и прижалась ко мне.

Я чувствовал, что она трясется.

* * *

Оля нравилась всем.

Доброжелательная, услужливая, доверчивая и притом далеко не глупая – она могла осчастливить любого мужчину, тем более что внешность у нее была под стать характеру. Среднего роста, длинноногая, фигуристая, большеглазая – с нее бы кавайных героинь аниме рисовать или сексапильных ангелочков. Мужчины оборачивались, когда она шла по улице – в шортах ли, в юбке или джинсах. А она, кажется, своего влияния на противоположный пол не замечала или не придавала ему значения.