Одичалый мир

… Сеня переминается с ноги на ногу. Он боится поднять глаза. Бывший мент всё ещё не совсем для себя понял, зачем он предал Идара Сергеевича. Какой-то театр абсурда! Приходит большой неухоженный мужик и провозглашает себя царём. Впору посмеяться! Но за тем мужиком стоит старец Харитон, который одним лишь взглядом может вытряхнуть всю душу и низвергнуть разум в глубокое сумасшествие. Даже грот, где он обосновался, вызывает ужас, словно охраняют его мёртвые.

Игнат теперь обладает собственным автоматом. Бурый, по требованию старца Харитона, лично передал ему оружие, правда как-то мерзко ухмыльнулся, словно гадость задумал… или сделал. Игната обеспокоил его взгляд, но сурово сдвинул брови, как-никак, он царь. Придёт, то время, когда старца Харитона и его отмороженную команду он будет судить, и народ станет кричать «ура».

Положив между ног АКМ, Игнат развалился на плетённом из лозы кресле. Раньше на нём восседал Идар Сергеевич. Справа, на ящике, покрытом шкурой собаки, расположилась Аня. Её взгляд горит торжеством, выпуклые прелести словно хотят разорвать лёгкую блузку, стоит лишь ей захотеть сделать более глубокий вздох. Но присутствующие старательно отводят глаза, не по ним главная самка царя Игната Первого. Слева, на неудобном камне, елозит задом Гурий. Весь его вид выражает печаль и великую скорбь. Залысины блестят от пота, и он часто промокает их несвежей тряпочкой. А сзади, в окружении крепких мужчин, опирается на посох сам старец Харитон. Бурый и Репа, с закинутыми через спины автоматами, маячат у небольшой рощицы. Они с энтузиазмом выстругивают колья из стволов молодых деревьев.

— Как же так, — с хрипотцой в голосе допытывается у Сени Игнат, — первым делом людей к воротам надо было послать, теперь разыскивай его по всему Караби.

— Виноват… э-э-э… — Сеня не знает, как обращаться к Игнату.

— Называй меня просто, — Игнат покровительственно улыбнулся, но вы глубине глаз затаилось ожидание, вперемешку с иронией и каким-то холодом, — государем или, Вашим Величеством.

В толпе раздались смешки, но Игнат небрежно поправил автомат и смех замолкает.

Сеня несколько секунд собирался духом и с трудом выдавил:

— Он от нас никуда не денется…. Ваше Величество.

— Надеюсь, — с угрозой произнёс Игнат. Он внимательно оглядел толпу, сурово сдвинул брови и с гневом спросил:

— Почему здесь не все?

— Почему не все? — удивился Сеня. — Здесь собралось все свободные граждане города… до единого человека.

— А те кто? — Игнат указал на людей, привязанных к огромному бревну.

— То не люди… в смысле, неграждане. Они не имеют право голоса — это рабы… Ваше Величество.

Игнат нахмурился. Он долго о чём-то думал. Затем усмехнулся и поднял взгляд на Сеню:

— Всех освободить! Я рабство отменяю!

Его слова встретили тягостным молчанием и никто не сдвигается с места. Аня с недоумением быстро глянула на Игната, даже плечами повела. Гурий, напротив, посветлел лицом.

— Я что-то не так сказал? — тихо произнёс Игнат.

— А кто камни будет крошить, котлованы копать, да те же помои выносить? — вкрадчиво вопросом на вопрос спросил крупный мужчина с одутловатым лицом.

— Хамишь. Где, Ваше Величество? — с угрозой наклонил голову Игнат.

— Да брось ты… Ваше Величество! — с насмешкой заявил мужчина. — К чему нам этот цирк?

— Ты считаешь это цирком? — Игнат запустил пятерню себе в бороду, его глаза краснеют от гнева.

— Нет, ну действительно, а вам самому не смешно, — несколько обескуражено говорит мужчина и ищет глазами поддержки, но все почему-то отводят глаза.

— Подойди, — приказал Игнат.

Мужчина оглянулся. Криво усмехаясь, вышел вперёд. С вызовом посмотрел на Игната.

— Раз такой умный, помои будешь выносить ты… Анькины!

Игнат неожиданно развеселился. Он поцеловал свою женщину в пухлые губы. Она сразу ответила, затем облизнула язычком губы и проворковала, словно голубка в гнезде:

— Такой расклад меня устраивает, — Аня с обидной насмешкой посмотрела на мужчину по возрасту годному ей в отцы.

— Рабство я отменяю, но слуги остаются, — внушительным тоном произнёс Игнат.

— Тебе выпадает великая честь. Будешь служить при дворе, а по утрам выносить ночные горшки.

— Да мне лучше издохнуть, чем убирать за твоей шлюхо… — мужчина резко осекся, но слово вылетело.

Игнат порывисто встал. Он вскинул автомат, ещё мгновение и прозвучит выстрел.

— Не убивай его, — побледнела Аня.

— Нет, дорогая, это вызов и я его принял, — но внезапно опустил ствол и жестом подозвал Бурого и Репу.

Зеки не спеша подошли и озираются по сторонам, словно собираются совершить кражу.

— За вашу преданность, я думаю сделать вам небольшой подарок. Этот… уже не человек, — Игнат покосился на старца, тот благосклонно кивнул, — он ваш… можете его даже сожрать, но прежде на кол посадите. Но так, чтоб сразу не умер!

— Ты чего? — Аня дёрнулась словно от удара током. — Ты шутишь?

— Сейчас не надо вмешиваться, — Игнат странно посмотрел на неё, и впервые от его взгляда Ане стало так страшно, что захотелось убежать, спрятаться и забыться.

Она с трудом нашла в себе силы и пролепетала:

— Игнатушка, не делай этого. Пусть он лучше помои мои выносит.