Одержимый травник. Одноместное кладбище

Насекомое было из стекла, но изготовлена настолько искусно, что казалась живой. Иаков поставил её на подоконник, глядя ей в глаза, прошептал.

— Сиянием своим, сохрани меня на утро, на день, на вечер, на сон грядущий, и силою своей укажи на нечисть, прорвавшею пелену мироздания.

Травник отстранился от стрекозы и, сжав подбородок двумя руками, стал ждать. Прошла минута, вторая, третья он тяжело вздохнул и хотел было уже потянуться к стрекозе, как её крылья дрогнули. Она ожила, взмыла в воздух и сделала круг по комнате, затем направилась к окну. Иаков поспешно распахнул его. Стрекоза на мгновение замерла во дворе, а затем устремилась на юго-запад, к усадьбе купца.

«Дух стрекозы, чувствуя зло, направился к вотчине Варфоломея. Похоже купец нечист. Если дело в алчности, то в первую очередь это жабы. Усадьба не примыкает к болотам, где же тогда скрывается нечисть. Та странная постройка рядом с причалом, возможно…».

Размышление травника прервал стук в обеденном зале. Иаков закрыл окно, бросил взгляд на рюкзак и вышел из комнаты. На обеденном столе стоял, замотанный в ткань, глиняный горшок.

— Виола, — тихо позвал травник.

Никто не ответил. Открыв горшок, Иаков вдохнул приятный аромат полбяной каши. За его спиной скрипнула дверь, и он резко обернулся. В пороге замерла, совсем не симпатичная, женщина средних лет. Чёрные одежды и хмурое лицо. Она явно была в трауре. В руках женщина держала деревянную миску и ложку.

— Виола? — вопросительно произнёс травник, женщина кивнула.

— Вот ваша миска и ложка, — она протянула посуду. — В этом доме мало, что осталось. После похорон, все вещи мужа сожгли. Это было ужасно.

— Я травник, в своих странствиях мне приходилось сталкиваться с ужасными вещами, — Иаков понятия не имел о чём говорит женщина, но нутром чувствовал, что нельзя показывать свою неосведомлённость.

— А я глаз не могу сомкнуть с последних похорон, всё было не так, как обычно, — Виола перекрестилась и добавила. — Как вспомню тот жуткий вой. Да хранит нас всевышний.

Женщина собиралась уходить, но Иаков задержал её.

— Виола, спасибо за ужин и передайте Фадею, мне понадобиться карта посёлка и окрестных мест, также бумага, подойдёт исписанная.

— Я передам, господину тиуну вашу просьбу, — женщина поклонилась и покинула дом.

Иаков бросился к двери и припал ухом, слушая отдаляющиеся шаги женщины. Шаря рукой по косяку, он пытался найти щеколду или крючок, но его не оказалось. Также отсутствовали петли для засова. Дверь открывалась во внутрь.

Травник вернулся в комнату и перенёс рюкзак в обеденный зал. Первым делом он насыпал на стол горку золотого песка и положил рядом белоснежное перо. Затем откинул верхнею крышку рюкзака и вытащил сушёный лист размером с ладонь. Осторожно бросил его в горшок с кашей и отскочил.

«Никакой реакции. Каша не навредит мне. Почему же дом выглядит как ловушка для путников. Что же задумал тиун? Виола упомянула похороны, стоит посетить кладбище. Если там они хоронят жертв, то в срочном порядке надо бежать. Я могу противостоять любому тёмному созданию, но бессилен перед людьми. Следующий приступ можно переждать в лесу и уже потом действовать».

Обдумывая свои последующие действия, Иаков ел кашу. Вступая в противостояние с тёмными силами, он часто забывал про еду. Сейчас был прекрасный момент набить живот.

Закончив трапезу, травник взглянул на золотой песок, волшебным образом он превратился в небольшую золотую лужицу. Воткнув перо в золото, Иаков пошёл в комнату. Замерев на пороге, он ещё раз внимательно осмотрел дверь.

«Её точно недавно выбивали».

Закрыв двери во всех комнатах, травник вернулся в обеденный зал и произнёс.

— Перо Йоханана, покажи истину.

Белоснежное перо задрожало и взмыло, его кончик блестел. Оно быстро двигалось, оставляя в воздухе, сверкающие золотом, буквы на древнем языке.

«Нет! Пожалуйста не надо! Что же вы творите! Вы видели! Вы же видели! Там было не моё имя! На надгробье не моё имя!».

— На надгробье не моё имя. Что бы это значило? — задумчиво спросил Иаков в слух.

Травник скрупулёзно убрал оставшееся золото со стола, положил перо назад в рюкзак и вышел из дома.