Одержимый. Книга пятая

— Ну, не совсем так… — смущённо поправил я сидящую напротив меня с горящим лицом златовласку. И негромко вздохнул, помрачнев под гнетом накативших воспоминаний: — Всё было гораздо хуже, Энж… Всё было гораздо хуже… Она играла в любовь…

— Что?! — ахнула едва ли не подскочившая с сиденья девушка. И так глазами засверкала…

Я промолчал, не став отвечать на этот негодующий возглас Энж. Тем более что он и не нуждался в ответе. Дождался когда златовласка чуть успокоится, внимательно посмотрел на неё и, получив поспешное обещание больше не перебивать меня, стал рассказывать о том, что было дальше.

И Энжель сдержала своё слово. Ну практически. Первый свой порыв сказать что‑то, возникший у неё в момент, когда я поведал о совершённом мной вскоре откровенно бесстыдном лишении Элис невинности, она сдержала. Переборов себя и ограничившись лишь расширившимися глазами и стиснутыми в волнении ручками. А вот второй, охвативший её при рассказе с заключением помолвки меж мной и Элис, уже нет. Слишком сильно задела златовласку провёрнутая этой лисицей хитрость с заменой её имени на истинное имя княжны фон Мягкенбок в даваемой мной клятве. Помолвку‑то я изначально желал с леди Энжель ди Самери заключить…

— Ну мерзавка! — ахнула потрясенная до глубины души девушка. И поймав мой укоризненный взгляд, смутилась и клятвенно заверила, что больше не вымолвит ни слова до самого конца моего рассказа.

Ну да там уже немного и оставалось. Я уложился в полчаса, чтобы досказать остальное. Поведав златовласке и о нашей тайной жизни с Элис, со встречами по ночам, и о её деятельности по перевозке запрещённых артефактов, и о том к чему это всё в итоге привело. Закончив, понятно, историю на трагической гибели Элис…

— Это ей ещё повезло! — горячо произнесла гневно блистающая глазами леди по окончании моего рассказа. Пояснив: — Если бы она мне попалась, после того что совершила, то так легко бы не отделалась! — И жутко смутилась брошенного мной на неё изумлённого взгляда.

— Ладно, что было, то прошло, — чуть помолчав, наигранно — бодро произнёс я, подводя таким образом под всем этим черту.

— Да ты, прав, — согласилась со мной ставшая необычно задумчивой златовласка. И, повздыхав немного расстроенно, с какой‑то детской обидой произнесла: — А ещё моей подругой прикидывалась… — На что я благоразумно промолчал, а девушка, выдержав небольшую паузу, продолжила, сердито сдвинув бровки: — Теперь понятно, почему она такой любопытной была… И выпытывала у меня всё — всё… Вплоть до того, какое я ношу нижнее бельё…

И, резко осёкшись, вскинула глаза на меня. Вперившего в неё потрясённый, не верящий взгляд.

Так что… Так что она сразу сообразила, что только что ляпнула. Учитывая моё близкое знакомство с одеждой Элис, включая и ту что скрыта под платьем, своими неосторожно сорвавшимися с её уст словами, Энжель практически прямо объявила мне о том, что носит это откровенное бесстыдство — крохотные трусики по аквитанской моде, не прикрывающие практически ничего. Да и не предназначенные, в общем‑то, для того чтобы что‑то скрывать… Скорее наоборот — для того чтобы выгодно подчёркивать…

«Похоже, я ошибся в выборе девушки, которую нужно хорошенько отшлёпать за то что она одевает предназначенное только и исключительно для провокации мужчин нижнее бельё… — ошарашенно подумал я. — Ибо, судя по всему, в принятии самых решительных воспитательных мер в отношении неё нуждается Энж, а вовсе не просто последовавшая её примеру Элис!»

— Кэрридан, пожалуйста, не смотри на меня так! — взмолилась меж тем златовласка, покраснев как рак. И быстренько пересела с сиденья напротив на другое — рядом со мной. Сбоку затаилась, обеими ручками ухватившись за моё предплечье, туда же носиком уткнувшись и кажется даже прекратив дышать… Засмущалась совсем. Глупышка…

«Какая же ты глупышка… Ну кто же так поступает, если хочет чтобы собеседник счёл, что он неправ в своих догадках?.. — умилился я про себя этим наивным действиям Энж, выдавшим её с головой. И, пряча невольно возникшую улыбку, уставился в окошко, чтобы девушку ещё больше не смущать.

Так мы и ехали довольно долго. Пока успокоившаяся Энжель, повозившись, не спросила тихонечко:

— А что было потом, Кэр?..

И я продолжил свой рассказ… Прервав его лишь однажды — во время дневной остановки. До самого, можно сказать, вечера трепался. В подробностях живописав Энжель свою службу в штрафном отряде, в который угодил после разоблачения по вине Элис. Даже устал немножко…

Но недостаточно сильно, к сожалению, чтоб не засмотреться опять на златовласку сзади, в момент входа в зал постоялого двора и не проникнуться вожделением в отношении неё… Да ещё и чуть не попался. Едва успел отвести взгляд от девичьих прелестей и напустить на себя самый незаинтересованный вид, когда она неожиданно решила обернуться.

А что ещё хуже, на этом постоялом дворе не обнаружилось даже мало — мальски симпатичных, на мой взыскательный вкус, девушек. Невзрачная какая‑то тут оказалась вся прислуга…