Одержимые (СИ)

- Ложись на алтарь, а я тебя мантией пока укрою, - куда дружелюбней и даже с некоторой заботой сказала Пушка. В который раз убеждаюсь, насколько мой безобидный и несчастный вид действует на людей смягчающе. Иногда это раздражает, иногда приносит выгоду, но по большей части просто вызывает желание поскорее повзрослеть и стать сильнее. Пусть меня мужчины жалеют, перед ними я могу быть слабой, а вот с женщинами - это перебор.

- Будет больно?

- Немного, - не стала скрывать Пушка. - Мне Карел рассказывал, как из одного мага пришлось вынимать его дар. Но там было наказание, и никто не думал об аккуратности или его безопасности. Маленький дар проще убрать. Те, кто не попал в университет, даже не замечают, что у них отняли силу. Разве что пузо чесаться будет неделю другую. А в тот раз... Орал мужик жутко. Словно по живому руку отрезали. А потом дар отдали другому магу, но там были уже бережней. Его просто колотило в горячке пару дней. Два дня без сознания. Но это были только первые опыты, да и проводили их простые ментальники, а не профессионалы с дополнительной степенью по магическим потокам. С Экзором нам повезло - к завтрашнему утру будем в порядке. Если этот экспериментатор демонов ничего не намутит.

Когда мужчины вошли в зал, я не поверила своим глазам. Из одежды они оставили только штаны. Одинаковые черные брюки странного покроя с очень широкими штанинами и поясами, кожаными лентами, обхватывающими талию от бедра до ребер. По телу же змеились письмена. Вот только если на кожу Экзора их наносили черной краской, то у Карела это были татуировки, яркие, но матовые. Чтобы оставить такой отпечаток, надо было вливать специальный состав прямо под кожу, очень глубоко и безжалостно. Или он не сам? Я только слышала о подобном, но не думала, что какой-то маг еще согласится на столь болезненную процедуру - сделать артефактом собственное тело. Теперь же мужчина мог рисовать на себе те знаки, которые нужны были в определенный момент. Стоило ли оно того?

Определенно, что-то с этим мужчиной не так. На груди отчетливо виднелись черные когти, впившиеся в плоть. Всего лишь татуировка, но на самом сердце. Пять когтей. Еще один старый и сложный обряд, чреватый большими проблемами с собственной душой и характером. Каждый коготь - чья-то смерть или предательство. Ну или иное событие, грозящее свести человека с ума или подтолкнуть к самоубийству. Слишком сильные эмоции, пришпиленные острым когтем. Пять когтей. Пять причин лишиться жизни и утонуть в боли. Но с этой болью Карел лишился и частички эмоций. Так вот почему он такой...отмороженный иногда.

Когда-то очень-очень давно, когда боги еще не ушли из нашего мира, по землям кочевали жрецы Мрака. Их бог сильно любил своих детей-служителей и своей когтистой рукой вырывал из их сердца боль и страдания. Надо же было как-то оберегать служителей столь нелюбимого, но и уважаемого в народе божества. Право отбирать жизни «лишних», с точки зрения Мрака, людей и магов, не назовешь привилегией. Слишком много ненависти выливалось на жрецов, не желающих объяснять, чем опасен был тот или иной мертвец. Чем больше вот таких когтей - тем выше по положению человека мог убрать с этого мира жрец. Четыре руки бога с шестью когтистыми пальцами. А потом жрец просто уходил в гости к своему хозяину, сгорая в боли и страдании, но и получая абсолютную свободу от них.

Так же давно боги ушли, но остались ритуалы, которые передавались в знатных родах бывших жрецов. Интересно, Карел из такой семьи, или ему кто-то подсказал, как призвать крохи силы Мрака, и оградить мужчину от страданий?

Пушка же смотрела на тело мужа, как на произведение искусства. Подойдя ко второму алтарю, она скинула одежду и, перед тем как лечь на теплый камень, провела по черным знакам на коже мужа и чуть изменила один. Потом прошлась по груди ласкающим движением пальцев и на мгновение прижалась к любимому мужчине, чтобы теперь уже спокойно устроиться на алтаре.

Пока супруги разбирались между собой, Экзор разбирался с линиями на полу. Словно вспоминая нужный узор и пробуждая ото сна определенные потоки, он медленно переступал через ленты искрящейся ртути и легко касался их. Потом вдруг резко взмахнул руками и в воздух взвились те самые нити, просто поднялись с пола и пульсировали в воздухе, переливаясь и чуть слепя глаза. Алтарь подо мною начал нагреваться. Интересно, во время самого ритуала он раскалится? Случаи бывали.

- Элли, сейчас мне надо будет открыть все твои...

- Я знаю, - пришлось признаться мне. - Я читала, как открывают душу. Знаю, что это запретно и чем грозит. Особо больно ведь не будет, но приятного тоже мало.

- Будет очень холодно. Словно все нервы оголились, - предупредил Экзор и стянул с меня мантию. Прохладный воздух тут же заставил съежиться на алтаре.

- И это описание я тоже читала, - сглотнув, призналась я. Впервые пожалела, что без спросу лазила в отцовской библиотеке. Сейчас много легче было бы не знать ничего и не ждать, пока я превращусь в еще одну корчащуюся фигурку из гравюры.