Одержимые 5

Василий Ждановский: «В двух километрах севернее платное шоссе-дублер М-7, мы совсем недавно проехали дорогу, которая их соединяет».

«Выдвигайтесь туда, я пока проверю».

Не поднимаясь высоко, я помчался над границей взрыхленной червями земли. Она изгибалась, изгибалась и, сука, не доизогнулась, врезавшись в шоссе дублер. Хотя тут длина уничтоженного участка дороги составляла всего метров тридцать.

«И ее поломали, но не так сильно, пойдем в обход. Жду вас тут».

Точки сбора наши достигли без происшествий, что в общем-то немудрено. Вероятно, подземные твари сожрали всех в округе, не особо разбирая мутант перед ними, человек или одержимый.

— Снимаем паруса, — командовал я, ходя между готовящихся к пешему переходу людей. — Остальное так потащим. Тут меньше километра топать.

Когда все было готово, мы сошли на вязкое, мокрое от растаявшего снега поле. От границы зоны червей нас отделяло сто метров.

+++

Дети хотели есть. Их стало очень много, и они выросли. И она сама хотела есть, но поблизости никого не осталось. Даже птицы и те уже залетали редко.

Пришло время двигаться дальше. Туда, где есть еда.

Она решила это давно и уже втянула длинные щупальца, готовясь начать перемещаться и даже выбрала направление… Но тут почувствовала магию. Много магии. Совсем рядом. От предвкушения ее гигантское тело затрясло. Ведь вкуснее еды может быть только еда, напитанная маной.

Ее дети тоже это почувствовали и замерли в ожидании… Но вожделенная магическая еда перестала приближаться, а потом двинулась в сторону, обходя ее.

Нет!!!

После такого долгого недоедания она не может упустить еду! Вот и новое направление, и благодаря тому, что к перемещению все готово, она успеет перехватить и получить желаемое… Ее дети будут довольны!

Земля завибрировала, а посреди вспаханного поля стал расти гигантский холм.

Глава 8

Сначала мы почувствовали нарастающую вибрацию, а потом увидели ЭТО — километрах в двух от нас, примерно в центре перепаханной червями земли, будто стал вздуваться пузырь. Почему-то не возникало никаких сомнений в том, что тот, кто сейчас лезет наружу, явился по нашу душу.

К этому времени мы уже сильно отошли от дороги, и возвращаться туда значило бежать почти навстречу неизвестной угрозе. Да и парусники все равно быстро не собрать.

— Валим, на х.й! — заорал я и махнул рукой в направлении отступления.

Затем подскочил к толстяку-лучнику и, кое-как подхватив его подмышки, перенес метров на сто. Можно было и сразу дальше, бегун из него херовый, но так он стал ориентиром для остальных.

— Туда беги!

Убедившись, что он не настолько туп, чтобы возвращаться к быстро растущему холму, я прыгнул назад и принялся таскать одного мирного за другим.

Ждановские поняли мой замысел и, перестав отвлекаться на гражданских, сосредоточились на главном — беге и спасении парусников.

Надо бы остановиться, разобрать их и спрятать, но тут все зависит от того, что произойдет, когда этот вздувающийся земляной прыщ лопнет.

Шизоид: «Он двигается!»

Почему не возникает вопроса в какую сторону?

«Быстро?»

Шизоид: «Пока нет, но ускоряется. И тепловизор говорит, что там под землей что-то живое и очень-очень большое».

Мля! Я до последнего надеялся, что там просто большущий клубок червей. Хрен там — это босс. И все зависит от того, какую скорость он может развивать и как далеко способен проползти.

Встреться мы с любой здоровой херней на твердой поверхности, шансы бы были, к тому же доступна червоточина. Но! Как, сука, сражаться с тварью, способной затащить тебя под землю? И чем там поможет неуязвимость? Максимум выиграешь лишние тридцать секунд жизни.

«Бежим!»

Мы бежали по грязи, перемешанной с остатками снега, и скорость была очень низкой. Я продолжал таскать людей и тут заметил, что мы вплотную приблизились к какому-то садовому товариществу. Пришлось менять направление, чтобы не вывести неведомую херню на него. Кстати, уже и без особенности Влада стало видно, что она прет за нами как танк, уверенно сокращая дистанцию.

Ждановские пока справлялись, но даже они регулярно падали, роняя основу парусника. Мирные же гораздо чаще барахтались в грязи, пытаясь подняться, чем продвигались вперед. Жопа. Но делать нечего — надо приложить все возможные усилия, чтобы спасти мирных.

Следующие десять минут я метался как ужаленный в ту самую жопу, в которую мы попали. Народ помаленьку подстраивался, и, если очередной транспортируемый успевал увидеть, что я появился рядом, заранее расставлял руки. Первым так сделал, разумеется, сообразительный Слава.

Между тем преследователь уже был не дальше, чем в километре от нас.

— А-а-а! — заорал вдруг толстяк, когда я опустил его на землю. Ну как опустил — бросил с метровой высоты.

Твою мать, что ж за непруха-то?

В земле оказалась прикопано небольшое бревно, и именно об него мужик только что сломал ногу. То, что это именно перелом, было понятно по торчащей из голени кости. Сука!

— Хватайся! — я присел и закинул его руку себе на шею.

— А-а-а! — он случайно оперся на травмированную конечность.

— Держись, бл.дь!