Одержимые

— А где можно покушать? — спросил он вдруг, когда администратор наконец-то принялся что-то заполнять в компьютере.

— С восьми до десяти будет завтрак, вам в стоимость включить? — спросил заметно повеселевший паренек.

— Включить, — буркнул Лекс, уговаривая себя, что фанатские донаты вполне можно потратить на свое удобство, ведь иначе не получится делать годный контент. — А кипяток хотя бы можно где-нибудь раздобыть?

— В номере чуть подороже есть чайник, холодильник и микроволновка, — бодро отрапортовал администратор.

— А тот номер, не стандартный, а подороже, он же достаточно дорогой, чтобы там все это было? — громко сопя, спросил Лекс.

— Вполне, — подтвердил администратор.

— И сколько всего будет за пять суток? — продолжая сопеть, спросил Лекс.

Администратор что-то потыкал на калькуляторе и показал ему. Платить очень сильно не хотелось. За эти деньги можно было бы спокойно снять неплохую квартиру в центре Дыры на две недели.

— Оформляйте, — вздохнул он. — И не забудьте о нашем уговоре.

И через двадцать минут он наконец-то был в своем номере под названием “комфорт плюс” и набирал в небольшой стеклянный чайник воду из-под крана.

— Грабители, — бормотал он. — Нет, вы представляете, номер здесь стоит столько же, сколько на каком-нибудь курортном берегу в бархатный сезон.

Попивая чаек вприкуску с хлебом и колбасой и нежно прижимаясь коленками к обжигающему радиатору, Лекс смотрел в окно, и ему казалось, что за воротами гостиничной территории ходят пьяные личности и ищут его. Сане придется за все это ответить, когда Лекс найдет его. Обязательно. И он будет мучиться, даже сильнее, чем Лекс сегодня.

Прикончив все бутерброды, и запив их парой огромных кружек чая с сахаром, Лекс засобирался в ванную комнату. Спать хотелось зверски, и он, пока уминал хлеб, подумывал о том, чтобы сразу завалиться на кровать, и можно даже не раздеваясь, но заплаченные за номер рублики будто бы пищали о том, что если он не воспользуется ванной и не спустит в канализацию пару сотен литров воды, то можно считать, что они пропали зря. А Лекс не любил, когда его честно заработанные денежки пропадали зря. А еще неплохо было бы подмерзшие косточки погреть в горячей воде. И потому он откопал в своих сумках ванно-банные принадлежности и отправился в ванную комнаты.

На первый взгляд оборудование ванной комнаты соответствовало званию “комфорт плюс”, хотя конечно не дотягивало до тех денег, которые Лекс заплатил. За те деньги тут должен был быть целый бассейн.

Заткнув полотенце за полотенцесушитель и повесив дорожную косметичку на крючок, Лекс знатно так выкрутил вентили и подставил руку под ринувшуюся в ванну струю. Через считанные секунды вода потекла горячая и Лекс довольно хмыкнув. Покрутив еще немного вентили для того, чтобы вода была самой оптимальной темпратуры, Лекс принялся раздеваться. Он бы и в комнате разделся, только вот там не было так тепло, чтобы он перестал дрожать. И это при том, что горячий чай уже неплохо прогрел его внутренности.

Свитер, водолазка, майка… Джинсы, термобелье… трусы… пали на пол рыхлой кучей. А в заполакиваемой паром ванной комнате и правда было уже довольно тепло даже для промерзшего насквозь.

Мельком оценив свою фигуру в запотевшем зеркале, Лекс перекинул ногу, которую до этого стукнул обо что-то, пока убегал, через бортик и…

— Что это за черт? — взвыл он, когда взгляд его упал на отчетливо обозначившиеся на его икре следы от зубов.

Глава 12. Саня пока жив

Снегопад продолжался. Это первое что осознал Саня, когда открыл глаза. И небо до сих пор было черно-охристым и без звезд. Может это уже чистилище, ведь он мертв. Он должен быть мертв, ведь на него напали. И наверняка ограбили. Только зачем его укусили? Даже шарф вон весь изодранным. Саня скосил глаза к подбородку и вообще не увидел шарфа. Ну вот, а он ведь денег стоил.

Но это ладно. Как он теперь без своего микрофона? Какой он певец. О музыке и сцене теперь можно забыть. Обо всем можно забыть, ведь если он до сих пор не умер, то это лишь значит, что вот-вот помрет.

Но что-то не помиралось.

Саня сел и огляделся. Шарф, и правда весь изодранный лежал в нескольких метрах от него. В другой стороне шапка. Это он что, без шапки лежал тут в снегу, в мороз такой? Если он не помрет в ближайшие полчаса от потери крови, то наверняка помрет в ближайшие пару дней от переохлаждения. А если нет, то в ближайшие пару месяцев от тоски.

Со скрипом перекатившись на бок, Саня встал на колени, чтобы из это позы уже попытаться подняться. И взгляд его тотчас наткнулся на его клетчато-полосатый баул, причем целый и даже застегнутый. Он был метрах в трех от него, совершенно в другой стороне, нежели шапка и шарф. Глаза Сани сверкнули от радости и он, позабыв о том, что собирался подняться на ноги, на четвереньках поспешил к сумке. Открыл и почти сразу увидел свою заветную коробочку с микрофоном.