Одержимость зверя

В любом случае, можно хотя бы на день переключиться на Лоу.

«Спасибо», — отправил брату.

«Будешь должен». Злился.

Департамент правосудия встретил как обычно — напряжением и настороженностью. Я бы даже сказал — большим, чем обычно. Казалось, даже стены вибрировали, пока шел через холл. Серо-черная графика этажа через призму моего восприятия пульсировала едва заметным красным, а это значило, что кто-то меня тут пытался давить ментально. Но не выходило. Интересно…

— Мистер Хауэр! — немного громче положенного воскликнул охранник. — Ваш пропуск.

Рука в белой перчатке дрожала, протягивая мне металлическую карточку.

— Спасибо.

Меня боялись заведомо, даже не зная, кто я и зачем здесь — просто безусловное массовое подчинение. Я специально шел не спеша к лифту, наблюдая за служащими. Предсказуемо, что со мной никто не рискнул остаться в замкнутом пространстве, поэтому до верхнего этажа доехал в одиночестве. Тишина здесь резко контрастировала с глухой монотонной пульсацией голосов внизу, но стены дрожали ощутимей.

— Мистер Лоу ждет вас, — сообщила бесстрастно секретарь, и я без церемоний вошел в кабинет.

— Хауэр, — процедил Лоу сквозь зубы без приветствий. — Еще одна такая выходка, и ты вернешься в подполье…

Я замер посреди кабинета, разглядывая старика. Весь в белом… Подсознательное стремление казаться чище, чем на самом деле?

— О ее побеге знали только вы. — Я тоже не любил вокруг да около. — И кто-то еще.

— Вчера у нас снова был всплеск утечки данных, — сузил он почти черные глаза. — Сядь.

— Наверное, не стоит тогда отправлять меня в подполье, — усмехнулся, усаживаясь в кресло. — Вам нужен палач в костюме с металлической карточкой, мистер Лоу? — Догадка пришла внезапно: — Думали, я не смогу порешить вашего человека?

Он долго испытующе на меня смотрел, прежде чем довольно оскалиться:

— И где я прокололся?

— Нигде. — То, с какой легкостью старик разбрасывался жизнями, не понравилось. Это он нанял того «киллера». А весь цирк был простым тестированием перед принятием решения о моей профпригодности. — А если бы она не сбежала?

— Придумал бы что-нибудь другое — не циклись, — холодно и бесстрастно отбрил он. — Молодец.

— Не трогайте мою женщину! — прорычал. — Иначе никакого сотрудничества не будет.

— Твоя женщина под моей защитой, с ее головы и волос не упал бы, — и глазом не моргнул Лоу. — Мы здесь не маргаритки выращиваем, Хауэр. Здесь принимаются жесткие политические решения, и сейчас время для очередных.

— Я же ослушался приказа.

Собственная правота разозлила, но, с другой стороны, действительно — отрезвляюще.

— Ты принял единственно верное решение самостоятельно — кто я такой, чтобы мне довериться? Ты меня что, в бою прикрывал? Нет! — он рывком поднялся. — Ты — одиночка — не сложил лапки и не свесил их, а пошел решать проблему сам.

— Я убил человека.

— Производственные потери.

20

— Кроме того, он сливал информацию людям…

— Удобно, — заметил я, — ничего не поменялось, мистер Лоу, я — тот же цепной пес, но теперь ваш персональный. Только вы уверены, что можете приговаривать к смерти единолично?

— Джейден, — усмехнулся он, — ситуация сейчас такая, что мы все скоро вернемся в наши пещеры, куда нас снова погонят люди. Мы слишком расслабились и пригрелись у человечества под боком. — Он уселся обратно и одним движением руки активировал проекцию экрана над столом. — Ты недавно положил конец не только человеческой операции по расследованию дела о пропавших девушках. — Он махнул ладонью, и на экране засветилась проекция города с горящими красными точками, нагоняя в казалось-бы светлое помещение сумрака. — Мы уничтожили одну из организаций, которая занималась наводкой и кражей. Это та ниточка, что ведет к целому вороху преступлений против нас. Это заговор, Джейден…

— Что еще вы сюда подтягиваете? — не спускал взгляда с карты.

— Думаю, ты уже знаешь…

— Кражи оружия три года назад.

— Регулярно, — укоризненно поправил он. — Это тебя три года не было.

Карта по мановению его руки мигнула и загорелась другими флажками — ярко-желтыми.

— Люди молчат, разводят руками, делают вид, что что-то расследуют — это опять же к деятельности тех подразделений, которые не в курсе реальной ситуации. Для отвода глаз. — В глазах старика отражались огни, делая их звериными. — Наши тоже не готовы предпринимать радикальных решений, ждут, пока по нам ударят.

— Что думаете? — У него сейчас есть расклад, уверен.

— Я думаю, что все эти разрозненные куски принадлежат одной картине. Сам посуди — на что это похоже?

— Зачем женщины?

— Я не знаю, но боюсь предположить…

Ответ мог быть каким угодно. Человеческие женщины могли воспроизводить наше потомство. Зачем оно нужно — на самом деле, страшно подумать, но вряд ли для счастливого взросления. Скорее, что их могут изучать, ставить опыты, испытывать био-оружие…

— Массовое исчезновение женщин произошло в течение пяти лет. То есть детям по меньшей мере сейчас 4, если их держали для этого… Что с таких взять?