Одержимость шейха

Слышу, как аккуратно она ставит поднос на столик, а через мгновение забирается на меня, как на скалу, и приподнимает мою голову так, что теперь наши губы близко, и я чувствую желание лизнуть их.

— Твои львы совершенно меня не слушаются, — шепчет мне в губы, и я не удерживаюсь от хриплого мычания, когда ее бедро задевает мой твердый член. Я стал твердым, как только ее аромат пробрался в мои легкие. Эта женщина сводит меня с ума.

Не теряя ни минуты больше, я одним жестом избавляюсь от львов, прежде чем чувствую, как нехотя они переворачиваются, задевая мое лицо хвостами. Отмахиваюсь, когда недовольство вырывается из меня гулким рыком, после которого я слышу чистый искренний смех Джансу, и открываю глаза, встречаясь с красивым лицом моей жены.

Она нависает прямо надо мной, ласково поглаживая большими пальцами шею, одновременно околдовывая взглядом зеленых глаз, цвет которых сейчас напоминает густой тропический лес после дождя. В них можно потеряться на целую вечность, как в другом измерении. Наверное, поэтому мне не оторваться от нее. У меня просто нет сил это сделать. С минуту во мне еще происходит борьба эмоций, а потом я успокаиваю их, дотрагиваясь ладонью до мягкой щеки, позволяя шелковистому каскаду волос проскользить по своей руке.

— Ты великолепна, — шепчу хрипло, будто я действительно только проснулся.

Джансу улыбается так, словно я сказал что-то удивительное.

— Я даже чувствую насколько.

Не удерживаюсь от смешка. Конечно, моя эрекция не ускользнула от ее внимания. Но, пожалуй, я смогу еще немного потерпеть. Хочу понять причину ее непрекращающейся улыбки.

— Не дразни меня, принцесса. Я голоден с раннего утра, — прищуриваюсь, соскальзывая пальцами по ее горлу, отчего ее дыхание прерывается. — Лучше скажи, что ты задумала, лиса?

Она игриво прикусывает нижнюю губу и трясет головой, рассыпая по плечам ярко-рыжие волны шелка.

— Ничего особенного. Просто хочу порадовать своего господина.

Выгибаю бровь, тем временем пальцем царапая ее изящную ключицу.

— Что ж, приступай. Твой господин сегодня не может похвастаться терпением.

— Тогда я не завидую ему.

С этими словами она слезает с меня, лишая сладкого тепла и одним движением скидывает с себя накидку, демонстрируя мне свое идеальное тело, прикрытое лишь длинной юбкой с разрезом до бедра и чем-то, что должно, по идее, прикрывать ее полную грудь, но едва ли справляется с данной задачей, потому что при малейшем движении бахрома демонстрирует мне ее сливочные соски. Кус-с-сомак…

Со сдавленным стоном я приподнимаюсь на локте, а второй рукой сжимаю до боли засвербевший член.

Джансу хлопает в ладоши, после чего помещение заполняет чарующая мелодия востока, а мои глаза загипнотизированно следят за плавными и в то же время дразнящими движениями ее тела. В последние дни оно кажется мне немного другим, каким-то новым, но от этого я влюбляюсь в нее еще больше. Мне нравится, что ее худоба исчезла, позволив фигуре налиться подобно спелой вишне.

Мои мысли рассеиваются, когда чаровница сливается с коварной мелодией воедино, извиваясь гибкой коброй, которая то плывет по течению, то уворачивается от молний разгневанного бога. Плавно. Мягко. Дерзко. Обжигающе. Снова и снова. Заманивая подмахиваниями сочных бедер, подпрыгиваниями пышной груди и взглядом, что простреливает меня насквозь. Смотреть на нее и не прикасаться — адская пытка.

Сжав в кулаке пульсирующую длину сквозь шелк шаровар, я присаживаюсь, чтобы хоть немного приблизиться к ней, но огненная лисица ускользает от меня, рассекая воздух рыжим веером волос. И все же мне удается подловить момент, и, как только манящая фигура приближается, я хватаю ее за руку и дергаю на себя, вынуждая задохнуться у своих губ.

Делаю вдох, будто это поможет мне вернуть самоконтроль, но в итоге всасываю ее алые губы. Жидкая молния горячей волной бьет в голову и устремляется в пах. Стон. Мой или ее, неважно. Череда смешанных звуков заворачивается в единую симфонию наших ртов. Я целую ее, пью ее и дышу ей одновременно. Пальцы сами находят затвердевший сосок и скручивают его, за что я получаю феерию стонов, достигающих моих горящих легких. Отрываюсь, чтобы перевести дыхание, но при новом нападении на ее сладкий рот она быстро останавливает меня, накрыв мои губы ладонью.

— Подожди, — вылетает из нее с придыханием, а вместо зелени ее глаза сейчас стального, практически черного цвета. Такая отзывчивая и непристойно соблазнительная. Если бы только она знала, что с каждой минутой промедления убивает меня, она вытащила бы мой зажатый в штанах орган и освободила от мук. Но разве эта женщина облегчит мои страдания? Нет. Все в ней кричит, что она этого не сделает. Не сейчас. Потому что помимо возбуждения, ее тело трясется от нетерпения. Только это нетерпение никак не связано с моим желанием оказаться как можно скорее внутри нее, прямо там, между сладких бедер. Кусомак!

Я останавливаюсь и немного отстраняюсь от манящих девичьих губ, чего не скажешь о моих руках, безжалостно сжимающих ее бедра. Если она лишит меня и этого, мой болезненно изнывающий член сгорит от желания.