Одержимость. Рыжая для Воина

Решил тогда пошутить, что не помнит её. Девчонка аж потерялась сначала.

Правда, забавам быстро пришёл конец…

Он бы даже поверил, что девочка Лена от него залетела, если бы не уверенность в том, что детей у него быть не может.

А еще девственница. Блять, куда мир катится? Невинные девушки не гнушаются торговать самым драгоценным…

— А ты сегодня сумасшедший, — промурлыкала блондинка и потянулась за поцелуем, но мужчина отвернулся.

— Прекрати, ты же знаешь, как я не люблю эти телячьи нежности, — скривился, демонстрируя свою неприязнь к поцелуям.

— Ммм… А может ты просто меня целовать не хочешь, а, Тём? — глаза девушки полыхнули ревностью. — Может ты просто по своей рыжей лахудре скучаешь? — вот за это он и не любит бабскую натуру. Слишком много надежд у них вечно, слишком до хрена каких-то претензий.

Именно из-за этих девичьих замашек у него и не было еще длительных отношений.

Не выносит он это постоянное нытьё.

— Может и так, а тебе то что? — врёт, конечно, плевать ему на эту рыжую, как и на всех остальных, но поставить на место Юльку давно пора.

— Так это правда, что она беременна от тебя, да? — вскочила и мстительно прищурилась, как будто его это должно испугать.

Бабы…

— Юль, тебе пора, — Артём поднялся с кровати и потянулся за своими джинсами.

— Я не Юля, а Юлианна, и никуда я не пойду на ночь глядя! — истеричная девка выпустила коготки, наконец, показывая своё истинное лицо, что скрывается за довольно милой, но всё-таки искусственной внешностью.

— Слушай, Юлианна! А ну пошла вон, пока я тебе челюсть не поправил! — бабам редко удаётся вывести его из себя, но эта явно перестаралась.

— Да пошёл ты, мудак! — совсем уж не по — девичьи выругалась блондинка и, резко вскочив, принялась отыскивать свою одежду.

* * *

— Ленка?! Ты чего здесь? Что случилось, Лен?! — Кира трясла подругу за плечи, что сидела под дверью квартиры, обливаясь слезами. — Ты где была вообще? Мама меня с работы выдернула. Позвонила, говорит, что ты из дома ушла и до сих пор не вернулась. Что произошло? — засыпала несчастную вопросами, но та как будто была где-то далеко, лишь слезы, градом катящиеся по щекам, давали понять, что она ещё жива.

— Унизил… Растоптал… Уничтожил, — Ермолова покачивалась со стороны в сторону и разговаривала явно не с Кирой.

— Ты что, ходила к нему? В клуб?! Да ты с ума сошла!

— Ненавижу, слышишь! — Лена схватила подругу за руку так крепко, что та аж поморщилась. — Ненавижу его! Ненавижу! Я отомщу ему! Слышишь? — девушка с заплаканным лицом, растрёпанными волосами и гневными восклицаниями сейчас походила на умалешенную и Кира поторопилась затащить её в квартиру, пока соседи и правда не вызвали скорую.

ГЛАВА 5

— Ленок, пошли чай пить, а? Я вкусняшек притащила целую гору, — Кира с ногами залезла к подруге на диван, где Ермолова проводила все дни и ночи, буквально не вылезая из-под одеяла.

Девушку так сильно подкосил тот случай в «Бестиарии», что жизнь, казалось, потеряла все краски и стала чёрно-белой.

Одной мыслью жила девушка — месть.

Сделать так, чтобы он вспомнил её имя.

Запомнил на всю жизнь.

— Спасибо, что-то не хочется, Кир, ты иди… Я полежу ещё, — натянула на себя одеяло, не желая вставать.

— Э, нет, дорогая! Ты так скоро плесенью покроешься! Не могу на тебя такую смотреть! Вставай немедленно! — Шереметьева «включила» строгую старшую сестру. — Хватит себя мучить! Сейчас мы наедимся шоколадок до тошноты, а потом отправимся по магазинам, поняла? В конце концов, подумай о своём малыше! Пошёл он нахрен твой Воеводин, сволочь такая! Тоже мне, папаша…

— Стоп, — Лена удивлённо уставилась подругу. — Воеводин? Это его фамилия? Откуда ты знаешь?

— О, поглядите-ка, ожила наша красотка, — девушка улыбнулась. — Ты же сказала, его Воином кличут, так?

Ермолова кивнула.

— Вот! По всему городу трубят, что сегодня в твоём возлюбленном «Бестиарии» последний бой Воина, он же — Артём Воеводин, — Кира протянула яркую листовку, на которой красовался Он.

Тот, чей ребёнок растёт в её утробе.

Тот, что растоптал её на глазах у всей сволочной публики.

Тот, кто поселился в сердце адской болью.

— Последний бой? — проговорила онемевшими губами, не отрывая глаз от его грозного взгляда на листовке.

— Ну да, — Кира пожала плечами. — Говорят, вроде как в бизнес решил податься твой придурок. А сегодня в последний раз кулачищами помашет, бабла заработает напоследок, там говорят, такие ставки сегодня будут крутиться, что ого-го! Надеюсь, этому кретину на прощание как следует морду намылят, — прошипела Шереметьева.

— Он не проигрывает… — Лена смяла листовку и крепко зажала её в кулачке.

Время мести пришло. Сегодня или никогда.

— Да и хрен с ним, Лен! Всё, ничего не хочу слышать, пойдём торт лопать!

Ермолова ещё некоторое время сопротивлялась, но отвязаться от Шереметьевой не так-то легко.

Пришлось подняться с постели и засеменить на кухню, где девушку уже ожидал накрытый стол.

— Кир, ну зачем всё это? У тебя и так зарплата, как кот наплакал, а ты столько всего накупила.