Одержимость (ЛП)

Она понимала, что должна идти, и посмотрела в последний раз на маму и папу. Они чувствовали, что она здесь, подумала Сисси. Так же как и Чилли замер, когда она закричала, так и ее мама все активнее ерзала во сне, а отец перестал храпеть, его брови опустились низко, голова тоже металась по подушке.

Незачем мучить их своим присутствием. К тому же, она сомневалась, что это пойдет им на пользу. Ее злость закипала все сильнее.

Выйдя из комнаты так же, как вошла , Сисси обнаружила, что ее спаситель поднялся по лестнице и сейчас ждал ее у двери. Переполненная эмоциями, она прошла мимо него без слов, по коридору к своей комнате.

Ее дверь тоже была закрыта.

Оказавшись по другую сторону, Сисси замерла, руки лежали на бедрах, гнев вспыхнул с новой силой. Как и в комнате ее родителей, свет проникал через тонкие шторы с улицы, сметая темноту с ее кровати, стола, книжных полок, плакатов на стене, все отдавало синевой, благодаря цветовому решению.

Как странно, подумала Сисси.

Вместо волны эмоций, некой внутренней связи с самой собой… она просто вспомнила поездку в Италию в выпускном классе. Она поехала, потому что ехали все ее друзья, и родители сказали, что это одна из самых важных возможностей в ее жизни… да-да-да. Когда она прилетела туда, ей понравилась архитектура, конечно, еда была вкусной, да, но музеи? Боже, музеи. Бесконечные коридоры, залы с высокими потолками, забитые статуями, картинами и экспонатами, все это было наполнено людьми с таким благоговением, словно они были в церкви.

Те гиды, экскурсоводы и сопровождающие из школы бросались именами вроде Да Винчи[105], Рембрандта[106] и всяких-там-Ванов[107], будто цитировали пророков.

Сисси попыталась втянуться в это, но смогла лишь смутно отметить что, да, вот это картина. Или, да, еще одна мраморная скульптура без руки.

Она чувствовала тогда, что все это не имело отношения к ее жизни… и то же самое ощущала сейчас. Конечно, была большая разница, в том, что это ее вещи, а не останки великого прошлого, прожитого незнакомцами.

Это было ее вещами, поправила она себя.

Она подошла к шкафу и открыла дверь.

Она отшатнулась от душка цветочного парфюма и лосьона для тела, словно этот запах был плохим. Когда сверху зажглась автоматическая лампочка, рубашки, платья и брюки, развешанные по порядку, напоминали товары в магазине, а не то, что она когда-то носила.

Она не могла ничего взять, подумала Сисси, пройдясь по своему старому гардеробу… и в ретроспективе казалось смешным, что она подумывала об этом. Если она совершит набег на шкаф, кто-нибудь заметит пропажу… и это будет кражей, ведь так?

Нет, это не ее вещи. Больше не ее.

Отвернувшись, она подумала, что это больше не ее кровать, стол, комната, одежда.

Ее семьи, да… но она больше не с ними.

Сисси вышла, не оглядываясь назад, и оказавшись в коридоре, она встретилась взглядом с молчавшим мужчиной, который, очевидно, охранял ее. – Я хочу попрощаться с сестрой.

Когда он кивнул, Сисси подумала, что… вау, это действительно было прощанием?

Она больше не вернется сюда?

Похоже на то.

Подойдя к приоткрытой двери, она рукой толкнула деревянные панели. Спальня ее сестры располагалась в задней части дома, и поэтому там было мало света. Так темно внутри. Слишком темно.

Проглотив приступ паники, Сисси пересекла мягкий ковер и остановилась у изножья кровати.

Черт, подумала она. Вся эта хрень с ее смертью? Что останется ее сестре…

– Сисси?

Сисси подпрыгнула, руки взлетели ко рту.

– Сисси? Это ты?

Ее сестра перевернулась, луч света из коридора упал на ее лицо. Ее глаза были закрыты, брови нахмурены, как и у папы… от волнения она шевелила ногами, будто бежала под покрывалами.

– Ответь ей, – раздался низкий мужской голос позади нее.

– Сисси?

Сисси открыла рот. – Да, это я.

Ее сестра мгновенно успокоилась, напряжение отпустило ее, она шумно выдохнула, будто тяжкий вес упал с ее плеч.

– Я знала, что ты вернешься, – пробормотала ее сестра. Поворачиваясь к двери и потерев лицо вялой рукой. – Я знала это.

Сисси смахнула набежавшие слезы. – Я… здесь. Но я не могу остаться.

Опять нахмурилась. – Почему нет?

– Просто не могу. Но я хочу, чтобы ты знала… я в порядке.

– По голосу не скажешь.

– Это так. – Она посмотрела на свои дрожащие руки, приказав им успокоиться. – Со мной все будет хорошо. Передай это маме с папой, ладно? Я хочу, чтобы ты рассказала им, что я приходила к тебе, и мы поговорили, и я хочу, чтобы ты запомнила это. Обещай мне, Делл. Ты запомнишь это.

Голос ее сестры звучал по-детски. – Не уходи.

– Прости, но больше мне здесь не место. Мне так жаль.

– Сисси… пожалуйста, не…

Не подумав, она положила руку на ногу сестры. – Шш… отдыхай. Шш…

Ее сестра мгновенно расслабилась.

– Делл, ты запомнишь это. Услышишь это в своей голове, когда будешь переживать за меня, и скажешь маме с папой, когда увидишь страдание в их глазах. Обещай мне? Я… в порядке.

– Только если ты вернешься назад.

Ее сестра всегда любила торговаться.

– Делл…

– Только если я увижу тебя снова.

– Хорошо. Обещаю.

– Когда?

– Я не знаю.

– На твоих похоронах?

На ее… о, Боже.