Одержимость (ЛП)

Она думала, что война – единственная возможность заполучить приз. На самом деле, эта возможность – единственная причина, по которой Девина согласилась рискнуть всем нажитым добром и приняла вызов Творца. Поставить на карту все, что она собирала тысячелетиями? Этому не бывать… если, конечно, приз – не Суперкубок в части имущества.

Это того стоило…

Черт возьми, она хотела быть той, кто убьет Найджела.

Но вместо этого, он психанул… и в процессе создал лазейку, которая даст ей то, к чему она стремилась, и без необходимости выкладывать на стол заработанное тяжким трудом.

Ад и преисподни.

На самом деле, она представить не могла, что у этой истерички были слабости, набор хлипких дверей, через которые она могла пробиться внутрь, ряд трещин в его фундаменте, которые она ломом могла сделать еще шире. Она бы попробовала все, знай об этом раньше… но он всегда казался таким достойным противником, скроенным, чтобы противостоять ей на каждом повороте.

Кто может быть лучше Найджела?

Только Джим Херон…

Секунду.

Когда разум Девины осознал последствия, ужас холодной волной окатил ее. Без Найджела на сцене? Осложнения войны стали еще ужаснее.

Внезапно внутри пронесся пронзительный страх, такой она не испытывала ранее.

– Надеюсь, ты не оставишь меня. Не знаю, что буду делать без тебя.

– Шш. Иди сюда, ложись.

Джим протянул руку, пытаясь притянуть ее к себе снова, но Девина ощутила, как ее личина соскальзывает, облик Сисси Бартен утекал, она начала обретать свой истинный лик из гниющей плоти, светлые красивые волосы выпадали с ее скальпа.

– Мне пора…

– Сисси? Что-то не так?

– Я… мне жаль. Я должна идти… прости.

Девина вскочила с кровати и бросилась бежать, голые кости на ее ступнях не давали твердо ступать на твердый пол.

– Сисси…?

Он продолжал звать ее именем другой женщины, и это было поистине жестоко… особенно когда она с размаху столкнулась со своей уродливой реальностью.

Добравшись до двери, Девина поняла, что как только запустит внутрь свет, Джим увидит, кто к нему приходил на самом деле. К счастью, электричество в доме было сомнительным и в хорошие ночи, как узнала она.

Вопрос секунды – взорвать лампу в коридоре.

Он все еще кричал это богомерзкое имя, когда она сбежала по лестнице, труп, одетый в одну из его рубашек, ее ложь и уязвимость были выставлены на обозрение. Слишком рассеянная, чтобы исчезнуть, ей пришлось подчиниться законам физики и гравитации и в реальности открыть переднюю дверь.

«У меня мышление стратега… но я никогда не предвидел такого».

Демон выпорхнула в ночь, до ужаса соглашаясь с ним. Она тоже была стратегом… и, тем не менее, до нее не дошло, что Найджел сделает такое… и в процессе навечно обречет ее и Джима.

Это было в правилах, в тех гребаных правилах, который установил Творец в самом начале. Формальная пометка мелким шрифтом… на которую ни она, ни Найджел не обратили внимание.

Но, Боже, сейчас, после войны они с Джимом уже не смогут быть вместе.

Была сноска в правилах, где оговаривалось, что если она или Найджел будут убиты или «умрут» во время исполнения обязанностей, то Джим займет вакантное место… и будет выбран другой спаситель. Это казалось такой странной мерой предосторожности, но она решила, что в то время правило станет гарантией, что никто не станет целиться в другого из-за личной неприязни. Также говорилось о непрерывности войны до естественного исхода и санкции, которые будут наложены на радикально действующую сторону.

Но Найджел лишил себя жизни, поэтому его уже не накажешь.

И она могла поспорить, архангел намеренно сделал это, чтобы клином встать между ней и Джимом… его бескомпромиссное «пошла нахрен».

Потому что архангел подкалывал ее относительно ее «чувств» к спасителю во время их встреч с Создателем. И Найджел всегда был ярым сторонником соблюдения законов.

Никакого «жили долго и счастливо» для нее с Джимом… неважно, выиграет она или проиграет.

Этого не должно было произойти. Она не должна была потерять его… она должна была либо выиграть, и править Землей и Раем вместе с ним… или проиграть, и он бы принес себя в жертву вместе с ней, сгорев в пламени, как писал Шекспир, потому что он бы не представлял свою жизнь без нее.

Ведомая ужасающей агонией, Девина выбежала на дорогу и пересекла ее, не видя, куда бежит, преследуемая, хотя никого кроме нее не было.

Гребаный терапевт. О, конечно, это было блестящей идеей – привязаться к чему-то помимо вещей.

Это просто охренеть как помогло.

Глава 39

Когда взошло солнце, Эдриан сидел за кухонным столом, пил кофе, который по вкусу не сравнился бы с тем, что варила Сисси прошлым утром. Если повезет, она снова спустится, пожалеет его несчастный зад и заправит его кофеином. А если нет? Придется сходить за МакМаффином[146].

Он действительно не любил ждать, и не только потому, что был голоден… к тому же кофе, правда, был отстойным.