Одержимость (ЛП)

— Что? Я такого не писала.

— Ну, он-то этого не знает, да? — она нахмурилась и встала на колени, изучая меня. — Даже жалко позволять тебе умереть. Я наслаждаюсь этим. Как только ты умрёшь, я больше не смогу сделать так, чтобы ты чувствовала себя паршиво. Вот если бы мы могли оставить тебя ослабленной… какую бы изумительно забавную жизнь ты вела. Поскольку ты отказываешься помогать нам, может, это станет для тебя подобающей кончиной. Если, конечно, ты не сделаешь так, как мы просим. Тогда, может, мы даруем тебе быструю смерть.

Я заскрежетала зубами.

— Кажется, ты собиралась уходить.

— Знаешь, что я подумываю сделать? Возле мюзик-холла есть дешёвый балаганный театр. Можно заплатить пенни и смотреть всякие шоу и уродства. Однажды я видела мужчину, у которого кости разрослись из черепа в разные стороны. Он был ужасным, таким бесформенным. Его называли Ужасом Восточного Края, — она широко улыбалась. — Ты его знаешь? Ты должна была его видеть. После посещения меня едва не стошнило. Я едва не наблевала на улице. Но мужчины заплатят несколько пенни за перепих ради любопытства, да? И ты уже прикована здесь. Миру нужен новый Ужас Восточного Края. Вот что мы сделаем, если ты не прочтёшь заклинание из книги. В отличие от ангелов, демоны не умирают после секса со смертным, так что это может продолжаться долго. Потрясающе.

Если я выберусь отсюда, я убью её с огромным удовольствием.

Глава 32. Лила

Ладонь Харлоу взметнулась к её рту, глаза раскрылись шире от притворного сочувствия.

— О, дорогая, я сказала что-то грубое? Но только подумай о бесконечном развлечении, которое ты доставишь людям, если мы оставим тебя связанной с ножом в груди. Отвратительный монстр, прикованный к грязному полу. Омерзительная предательница, Лила, — она захихикала. — Ты правда думала, что у кого-то вроде тебя может быть хэппи-энд?

Я стиснула зубы, желая визжать и буйствовать, но я могла думать лишь о Самаэле и о том, что она планировала его убить.

Он ведь так не поступит, нет?

— Он на тебе не женится, — повторила я. Я не была уверена, что говорила правду. Это ощущалось скорее как мольба, отчаянная молитва к небесам.

— Я же тебе сказала, — ответила Харлоу, — он уже согласился. Его легко убедило твоё письмо, написанное Освальдом. И почему же его так легко было убедить, интересно? Думаю, это потому, что мужчины хотят чистоты, не так ли? Я никогда не была с мужчиной. Он хочет этого. А ты попользованный товар.

Я сощурила глаза.

— Тогда тем хуже придётся Барону, да? Он же не захочет себе попользованную жену. Ты не думаешь, что он просто использует тебя?

Её губы скривились, черты лица исказились от ярости.

— Он понимает жертву, на которую я иду. Я делаю это ради королевства. Он это понимает. Это патриотизм.

— А может, он просто лживый засранец, — сказала я. — Он же соврал Элис, так? А теперь Элис мертва. Он просто позволил этому случиться, потому что ему насрать на других людей.

В её глазах танцевало пламя.

— Нет, это не то же самое. Он влюбился в меня. Я не такая, как Элис. И Барон — настоящий мужчина. В отличие от Самаэля, он не колеблется перед лицом судьбы. Потому что у настоящего мужчины стальной хребет.

«Стальной хребет». Я уже слышала эту фразу ранее.

— Ты правда думаешь…

— Заткнись! — заорала она. Теперь выражение её лица было диким, лихорадочным. Она взяла что-то с пола позади меня — грязную тряпку — и затолкала её мне в рот, душа меня. На вкус тряпка отдавала плесенью и землёй.

«Бл*дь».

— Я не хочу слышать от тебя больше ни единого слова, — теперь она тряслась, и я видела, как подрагивал факел. — Я доложу Барону, что ты не станешь нам помогать. И знаешь, что? Ты нам всё равно не нужна. Как только ангел смерти умрёт, на нашем пути почти ничего не будет стоять. У нас есть целая армия, и мы сами зачистим город. Они сейчас на пути сюда. Мы выжжем улицы своим огнём, пустим в ход свои мечи. Нам не нужна ты или твоя армия демонических зверей. Мёртвое тело Самаэля будет висеть на улице.

Паника подступила к моему горлу. Я гадала, сумею ли отсюда призвать свою армию зверей, но по ощущениям они всё ещё были слишком далеко. И в любом случае, нож ослаблял меня.

— Я хочу кое-что тебе сказать, — она наклонилась ближе, и её глаза сверкнули. — Знаешь, что делали в прошлом? В славные дни Альбии? Они насаживали головы на колья и позволяли птицам выклёвывать глаза. Послание всем предателям — вот что случится с вами, если вы предадите своё королевство чужакам. И так мы поступим с Самаэлем.

Я лихорадочно осмотрела комнату. Я не видела никаких признаков растительной жизни, но она всегда оставалась под поверхностью. Жизнь протекала даже под городом, под камнями и почвой. Вопрос в том, найдётся ли во мне достаточно силы, чтобы призвать её?

Харлоу всё ещё говорила про Самаэля, но теперь я заглушала её слова.

Мои пальцы сжались в крепкие кулаки. Я представила, как колючие лианы смилакса вырываются из пола и раздирают её на куски.