Одержимость (ЛП)

— Может, Рассу предложили сделку, и только может быть…

Она сглотнула, когда потянулась к моим рукам, положив ладони на мои тату.

Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не вздрогнуть. Единственное, что меня остановило, так это то, что она не смотрела на изуродованную кожу под своими ладонями.

Ее шея выпрямилась, когда она посмотрела на меня.

— …может, Расс пожалел об этом. Как он и сказал, он передумал. Он сказал, что пришел спасти меня или помочь.

Черт, я ненавидел ее вечный оптимизм на счет этого человека.

— Лорел, есть причина, по которой следователи и правоохранительные органы говорят следить за деньгами.

— Да, я знаю. Расс увидел знаки доллара. Он согласился, и эта сделка принесла ему эту карту. Потом он струсил. Вот почему он хотел, чтобы мы сделали резервную копию, внешний жесткий диск. — Она кивнула. — Да, он пытался выпутаться, в какой бы сделке он ни участвовал…

Эта информация должна была забить последний гвоздь в его гроб, не то, чтобы тот когда-нибудь понадобится. Это не должно было возродить ее веру в ублюдка.

— Я найду запись, — сказал я, надеясь, что, увидев его таким, каким он был в ту ночь, оставив ее одну, она навсегда потеряет свою симпатию к нему.

— Ладно.

Глава 32

Сержант Первого класса Пирс

Почти семь лет назад в неизвестном месте

Не было слов, чтобы описать мучительную боль. Я пережил войны, войны, в которых у меня было желание выжить. Эта война была другой. Внутренне я молился, чтобы это закончилось, чтобы эта битва была проиграна. Меня не удивляло, что эти молитвы остались без ответа или что меня ждет вечное проклятие. Этот курс я наметил сам. Прибытие в пункт назначения не должно было стать неожиданностью.

Части моей жизни вернулись, фрагменты и кусочки дразнили меня жизнью, которая ушла. Маленькие осколки времени, разбросанные в пустоши моего разума, появлялись во сне, но их было недостаточно, чтобы найти радость, и достаточно, чтобы посмеяться над моим существованием.

Не всякий сон приходит естественным путем.

Недели и месяцы были потеряны в наркотической коме.

Голоса говорили мне, что так будет лучше, что я смогу исцелиться.

— Сержант Первого класса Пирс.

Они использовали это имя.

Сцены из детства приходили и уходили — поиск еды, рытье в мусорных контейнерах за ресторанами и продуктовыми магазинами, все, что угодно, чтобы накормить моих сестер. Может, эти воспоминания пришли ко мне потому, что я не ел месяцами. Меня кормили через трубку, пока сломанные кости и обугленная плоть восстанавливалась благодаря чуду хирургии.

Сначала я не помнил, как превратился в мумию, не способную двигаться.

И вдруг я вспомнил о взрыве.

Некоторые голоса делились информацией. Кевларовый жилет, в который я был одет, спас меня.

Мне хотелось сказать голосам, что я не спасен.

Во время контакта с катализатором и источником огня жилет сгорел. Меня спасло не это. Меня спасла способность бронежилета защитить мои органы от ударной волны, связанной с взрывом, а также от шрапнели.

Время шло циклами, наполненными приступами сильной боли, удалением мертвой кожи, за которыми следовали недели бессознательного состояния, позволяющими телу исцелиться. Когда придет боль, я мысленно увижу пламя, услышу крики девочек и вспомню панику Спарроу.

И все же он ни разу не навестил меня, и никто не связался со мной.

В разбитых мыслях я думала о Лорне, о Риде и Патрике. Что они знали?

Голоса вокруг меня затихали, как ветер в открытой пустыне.

Воздух был горячим.

Под бинтами чесалось.

В какой-то момент голоса привязали мои запястья к краю кровати. Миссия состояла в том, чтобы не дать мне сорвать повязки и снова открыть раны, пока я сплю. В результате я оказался пленником их обращения.

— Сержант Первого класса Пирс. Принято решение, что слишком много было вложено в ваши навыки, чтобы позволить вам погибнуть в этом взрыве.

— Я отслужил свой срок. Я веду новую войну.

Произнес ли я эти слова вслух?

Должно быть, в редком приступе сознания, потому что голоса ответили.

— Теперь ты принадлежишь старой войне. Твое тело было слишком сильно повреждено. Официально ты не выжил. Тело предоставлено, и Мейсон Пирс был похоронен.

Сквозь небольшие щели между бинтами я мог видеть только части говорящего офицера.

— У меня есть семья. Моя сестра должна знать правду.

— Сержант первого класса, мы говорим правду. Армия никогда не выдавала тебе семью. Твое присутствие будет неузнаваемо. Твоя миссия будет заключаться в том, чтобы делать то, что просит страна. Мы тебе помогаем. Ты нам поможешь.

Мне не нужна эта помощь.

Боковые поручни задребезжали, когда я напрягся, пытаясь освободиться.

Сон вернулся.

Мои крики эхом отозвались в маленькой бетонной комнате, вернулся огонь. Привязанный к кровати, я был беспомощен перед огнем. Голоса пытались меня успокоить. Я упрекнул их за помощь. Это была не та жизнь, которую я хотел. Впервые я был готов сдаться.

Если бы это был ад, я бы не выбрался. Лучше прекратить борьбу.