Одержимость Беса

Наматываю светлые волосы на кулак, заставляя ее встать на колени и прижаться спиной к моей груди. Так еще кайфовее ощущать, как ее влажные стенки смыкаются на моем колом стоящем члене. Начинаю вколачиваться в это тело, с особым удовольствием отмечая, как Саша двигается навстречу и сама насаживает себя на мой ствол.

Готов драть ее ночи напролет. Она выгибается, и при виде тонкой обнаженной шеи во рту скапливается слюна. Запускаю зубы в изгиб шеи и шлепаю по ягодице.

Кукла уже не сдерживает громкие стоны, а я наблюдаю, как скрывается член, покрытый ее смазкой, в ее влажной дырочке. Отпускаю ее волосы, и Саша упирается руками в кровать, еще сильнее выпячивая попку.

Провожу указательным пальцем по ее пухлым губам и грубо командую:

– Оближи.

Кукла беспрекословно выполняет приказ. Я развожу ягодицы и обвожу анус. Медленно преодолеваю сопротивление и погружаю палец в эту аккуратную попку.

Саша дергается в попытке отстраниться, но я сильнее прижимаю ее бедра к своим и делаю несколько резких толчков, посылая куклу за грань и сам отправляясь следом.

– С тобой так охрененно, Сашка, – выдыхаю на пике и мощно кончаю.

Саша

С трудом разлепляю глаза. Тут же в них ударяет солнечный свет, заставляя поморщиться. Окидываю взглядом комнату и опускаю руку на соседнюю подушку. Примята, но в комнате я одна. Тут же на меня обрушиваются воспоминания прошедшей ночи, и краска ударяет в лицо. Прижимаю прохладные ладошки к горящим щекам и не могу сдержать улыбки. Сама не понимаю, что вызывает у меня такую реакцию. Но сегодня мне не хочется грустить.

Воспоминание, как я изучала красиво вылепленное тело Гордея, накрывает с головой. Как он царапал щетиной раздраженную кожу, но это безумно заводило. Как я, не стесняясь, показывала свое желание. Последнее, что помню, – как меня притянули в объятия и я провалилась в сон.

На меня действует ночное открытие, что Гордей – вполне живой человек со своими страхами и тайнами. Я даже в какой-то степени понимаю, почему он так ведет себя с людьми. Боится подпустить и потом потерять. Ему сложно, потому что он уже однажды оказался на обочине жизни. Никому не нужный.

Стряхиваю невеселые мысли и от души потягиваюсь. Смотрю на время и с удивлением отмечаю, что только пять тридцать. И что Гордею не спится?

Во рту за ночь пересыхает настолько, что, кажется, я не в состоянии сейчас разомкнуть губы. Неохотно встаю с кровати и накидываю первую попавшуюся под руки вещь. Футболка мужа, которая висит на мне словно балахон.

Усмехаюсь. Да уж, он огромный. Но мне это начинает нравится. Кожу все еще покалывает от его щетины, и я снова вспоминаю его поцелуи, рассыпающиеся по спине.

Почему-то во мне растет уверенность, что прошедшая ночь что-то изменит в наших отношениях.

Плетусь на кухню и замираю на пороге, когда вижу стоящего у окна Гордея. Он что-то изучает на экране телефона, и мне сначала становится не по себе. Стоит словно каменное изваяние в спортивных штанах, открывающих косые мышцы живота. Закусываю губу от прострелившего тело желания. Я становлюсь похожей на голодную кошку, которой всегда мало ласки.

Позволяю себе еще немного посмотреть на привлекательный профиль Беса. Но жажда берет свое, и я не таясь направляюсь к холодильнику, но муж не слышит ничего. Или намеренно игнорирует.

Рискую подойти к нему и провожу пальцами по спине. По напряженным мышцам. Впитывая его мощь и силу. Гордей дергается и поворачивается ко мне.

– Доброе утро, – улыбка сама расползается по лицу, и мне кажется, я выгляжу как идиотка.

– Ты че не спишь? – на лице ни следа улыбки.

Как будто и не было ночи. Или мне только так кажется? Боже, я надеюсь на это.

– Пить захотелось, – уже без былой уверенности произношу я.

Гордей скидывают мою руку со спины и отходит.

– Иди к себе, кукла, – в голосе холод, который заморозит кого угодно.

– Но… – предпринимаю попытку завязать разговор, – я думала…

– Что ты думала, кукла? – вкрадчиво интересуется он и презрительно щурит глаза.

Окидывает мою дрожащую фигуру с каким-то отчуждением. Словно видит впервые и вообще не рад моему появлению.

– Я думала, что ночью…– неуверенно переступаю с ноги на ногу, не в силах посмотреть ему в лицо.

– Мы стали ближе? Че за бред у тебя в голове, кукла? То, что я тебя трахнул в другой позе, не делает нас ближе, – спокойно проговаривает он, разбивая мои наивные мечты вдребезги.

Он разворачивается, и я слышу, как удаляются его шаги.

– А, да, – замирает у входа, – таблетки экстренные выпей. На всякий случай. Кажется, я кончил в тебя, а дети мне ни к чему, – окончательно добивает меня.

И я остаюсь в одиночестве. Какое-то время тупо пялюсь на место, на котором еще несколько минут назад стоял Гордей. В чувства приводит ощущение холода, разливающееся по ступням.

В голове стучат обидные и злые слова Беса, и я до боли прикусываю щеку.

Чертов, брак! Чертов самовлюбленный индюк. И хрен я ему скажу, что итак на таблетках. Пусть теперь думает и переживает, забеременею я или нет.