Одержимость

Алан Фокс случайно застал Кори на работе, ибо она теперь в основном обитала в Уилтшире. Аннализа приходила в себя дома, их телевизионное время отдали другим режиссерам, и Кори, воспользовавшись передышкой, попробовала набросать три-четыре сценария художественно-документальных фильмов для Ти-ви-дабл-ю. Все свободное время Кори проводила с Кристосом, выуживая из него подробности, как добиться драматизации реальных сюжетов. Дело в том, что она боялась ужасной пустоты, которая навалится на нее после отъезда Беннати. Иногда, конечно, приходили в голову фантазии: а если он предложит ей поехать вместе? Но в глубине души Кори знала — он не предложит, более того, если и предложит, то она не поедет. Попроси Кристос выйти за него замуж — одно дело, но жить с ним в ненавистном ей Лос-Анджелесе в качестве наложницы, — ну уж нет, дудки! И вместо сладостных мечтаний Кори предавалась раздумьям о будущей реальной жизни.

Будучи в Лондоне, она обязательно заезжала на Ти-ви-дабл-ю во время передач и на производственные совещания, а вечера проводила с Филиппом и Аннализой. Филипп приглашал ее в Челси, когда Октавии не было дома, или водил их с Аннализой в ресторан, кино, пытался вовлечь Кори в семью, приучить Аннализу к мысли, что Кори все время рядом. Похоже, ему это удалось, с некоторой печалью и нежностью заметила Кори. Ее теплые чувства к отцу и сестре росли, но она не питала иллюзий относительно своей роли в их жизни. Они уже полностью зависели от нее, трогательно желая получить ее одобрение по разным поводам, но иногда ответственность за их судьбу ложилась на Кори тяжким грузом.

Филипп отчаянно пытался подружиться с ней и настолько доверился, что даже признался в своей любви Пэм, решив, что это сблизит их больше, чем что-либо другое. С Октавией у него нет никаких шансов, а ее он ни за что не оставит, пока не уверится, что Аннализа смирится с их разводом.

Кори говорила с ним о душевном состоянии Аннализы и, конечно же, Люка. Всякий раз, когда она просила Филиппа рассказать, что он собирался сообщить ей в тот злополучный вечер в «Ритце», отец просто отмахивался.

Кори ужасно огорчалась, зная, что Люк не изменился, не отошел в прошлое.

Аннализа держалась уже увереннее, но по-прежнему тосковала по Люку. Она никогда бы в этом не призналась, но Кори читала по ее глазам. Люка не было уже целых две недели, он не звонил на работу, никто не знал, где он, и Аннализа была уже на грани истерики.

Но не только потому, что память о Люке все еще мучила Аннализу, Кори не забыла о нем. Его отсутствие, его нарочитое молчание лишь удваивали угрозу: змея свернулась и готовится к нападению. На третью неделю его исчезновения начались странные телефонные звонки. Не было никакой возможности определить, кто звонит и откуда, оставляя кучу записей на автоответчике. Не было ничего, кроме тишины на пленке, даже легкого дыхания. Но несколько секунд безмолвия действовали на нервы: он явился за ней. Она попыталась списать все на всеобщую паранойю — вокруг полно народу с разными причудами, но время шло, звонки продолжались, и словно эхо в ушах Кори отдавались последние слова Люка: в конце концов она придет к нему, она должна выйти за него замуж.

Кори никому не рассказывала о своих страхах, даже Кристосу. Они и так уже несколько раз ссорились из-за Люка, Кристос настаивал, чтобы она ушла с Ти-ви-дабл-ю, открыла свою компанию, избавилась от этого человека. Кори поведала ему об Аннализе и Филиппе, объяснив, кем они ей приходятся на самом деле. Правда, ничего не сказала о подозрениях насчет Люка в связи с убийством проституток. У Кристоса и так голова забита — съемки подходили к концу, и Кори решила сама справиться со всем этим. Ведь он скоро уедет, ей все равно придется обходиться без него.

Накануне отлета Кристоса в Лос-Анджелес Кори с Женни шли через Кастл-Комб к деревенской почте, когда наконец все это снова полезло в голову. Туман давно рассеялся, Кристосу как-то удалось уложиться в график. Группа добирала последние кадры уже возле отеля.

День выдался очень мрачный: сгустились тучи, казалось, наступила ночь. Но тут Кори довольно отчетливо увидела вдалеке одинокую фигуру на горбатом мостике. Женни что-то показала Кори на почтовой карточке, и до нее внезапно дошло, кто на мостике!

Она резко вскинула голову.

— Что-то не так? — встрепенулась Женни.

Кори глаз не сводила с мостика.

— Что-нибудь болит? Ты такая бледная.

— Нет, нет. Я в порядке. — Кори оцепенела от догадки.

Поглядев туда же, Женни сказала:

— Что там? Ты увидела что-то вроде привидения? — Она хихикнула.

Взгляд Кори метнулся к Женни.

— Давай пойдем обратно, Женни.

Та пожала плечами:

— Хорошо. Просто я хотела послать открытки. Конечно, я сама появлюсь дома раньше, но… Войдем?

— Нет, нет, я подожду здесь. — Кори снова посмотрела на мостик.