Одержимость

Бриджет распахнула ногой заднюю дверь седана. Ее всегда укачивало, если приходилось ехать сзади, и сегодняшний день не стал исключением. Хотя в этот раз ее больше коробило не от тошноты, а от стиля вождения монсеньора, который на всем протяжении пути от школы святого Михаила и до Марины[20] притормаживал и останавливался буквально у каждого знака «Стоп», светофора и пешеходного перехода.

К счастью поездка проходила в абсолютной тишине, так что Бриджет смогла полностью сосредоточиться на том, чтобы ее не вывернуло на сиденье автомобиля монсеньора Рено. Впрочем, вряд ли кто-нибудь бы заметил. Монсеньор и отец Сантос были слишком уж поглощены подчеркнутым игнорированием друг друга, чтобы обращать внимание на свою пленницу.

«Пленница». Окей, может она слегка и драматизирует. В конце концов, это был ее выбор. Тогда почему ей кажется словно она здесь отнюдь не по своей воле?

– Эм, Бриджет, ты уверена, что с тобой все хорошо? – поинтересовался отец Сантос, стоя на тротуаре.

– Ну да, с чего вы вдруг спрашиваете?

– Потому что ты уже минут пять сидишь в машине.

– О. Точно. – Она перелезла через сиденье и выбралась на улицу.

Только сейчас Бриджет разглядела, куда они приехали: магазинчик располагался на маленькой улочке вдали от шумного торгового квартала Марины. Это было одно из новых зданий, которые построили после землетрясения Лома-Приета[21], почти полностью уничтожившего данный район. Над его первым этажом высились еще три, все с традиционными эркерными[22] окнами, которые наличествовали даже в новых постройках, тем самым не выбиваясь из общей архитектуры Сан-Франциско. В самом низу, под жилыми помещениями, находилось что-то вроде магазина, на его фасаде, роль которого выполняли панорамные окна, красовалась ярко розовая надпись, сделанная викторианским шрифтом.

Бриджет изгнала демонов из комнаты близнецов. Избавила миссис Лонг от одержимости. Но она никогда не сталкивалась…

– Магазин кукол миссис Пиклмен «Маленькая принцесса»? – спросила она. – Умоляю, скажите, что нам этажом выше.

Монсеньор Рено сжал ее плечо, словно опасался, что она может в любую минуту сбежать.

– Нет, нам именно сюда.

– В магазин кукол? – О, черт. О, черт, о, черт, о, черт.

Куклы это самое мерзкое, что есть в мире. Даже будучи ребенком Бриджет не переносила фарфоровых уродцев, которых присылала ей бабушка. Она прятала их на дно сундука с игрушками туда, где свет луны не мог отражаться от их стеклянных похожих на бусинки глаз, пока она спит – глаз, что казалось непрестанно следят за ней, только и ожидая, когда она повернется к ним спиной, чтобы спрыгнуть с полки и задушить ее своими крохотными холодными ручками.

Монсеньор подтолкнул Бриджет, и она, спотыкаясь, двинулась вперед. Почему она не могла сказать «нет» и настоять на своем?

Он открыл стеклянную дверь, задев старомодный колокольчик, что крепился над ней. Раздавший звук был подобен похоронному звону.

Бриджет замерла на пороге. Ее взгляд уперся в витрину, заставленную старыми поблекшими куклами. Лысые, с нарисованным подобием волос на жутких маленьких черепах они были одеты по моде разных эпох – одни в стиль Дикого Запада, другие – начала века – и все с одинаковым выражением лица: рисованные глаза смотрят прямо перед собой, а губы собраны в трубочку и слегка приоткрыты, будто они что-то воркуют. Большинство были облупленными, с их лиц отслаивалась крашеная кожа, и они сидели под странными углами – опираясь друг на друга, что напоминало детский лепрозорий[23].

В центре находилась огромная кукла а-ля «Маленький домик в прериях»[24], чье деревянное лицо явно побывало в пасти у собаки. Бриджет отвела от куклы взгляд и застыла. Она могла поклясться, что та шевельнулась. С бешено колотящимся в груди сердцем она нерешительно подошла к витрине и нагнулась, так что теперь ее лицо оказалось прямо напротив куклы. Никакой ошибки не было.

Кукла ей подмигнула.

Запаниковав, Бриджет развернулась обратно к двери, но перед глазами обнаружилась целая стена из кукол. Слева, справа – вдоль всех четырех стен выстроились в ряд одинаковые стеклянные витрины под завязку набитые круглолицыми куклами. Пластмассовые, фарфоровые, в пеленках, одетые, словно королевы фей и диснеевские принцессы. Белые, черные, латиноамериканской и азиатской наружности – полный состав ООН воплощенных кошмаров.

Бриджет вздрогнула. Не удивительно, что тут завелись демоны. Совсем не удивительно. Это был самый настоящий ад.

– Монсеньор я так рада, что вы пришли. – Женщина устремилась вперед. Волнистые волосы, черные водолазка, юбка и колготки в сочетании с режущий глаз красной помадой на губах делали ее больше похожей на гота девяностых годов, чем на владелицу аляповатого кукольного магазина.

– Естественно, мисс Лаво.

– Папа сказал, что если кто и в состоянии помочь, то только вы.

– Посмотрим, что мы сможем сделать.

– Звуки стали более… – мисс Лаво провела рукой по волосам, – агрессивными.

Монсеньор кивнул.

– Ясно. По-прежнему только ночью?

Мисс Лаво кивнула.