Одержимая тобой. Часть 1 (СИ)

Дмитрий поднимает одну бровь, его глаза внимательно изучают меня. Пристально и оценивающе. Кожа на спине покрывается мурашками. В тусклом свете фонаря, его лицо кажется жёстче и менее благородным, но я не могу отвести зачарованного взгляда.

— Ты словно ревнивая жена. Забавно.

— Ах, забавно… — фыркаю я, не в силах сдерживаться. — Много чести ревновать такого донжуана как ты!

Дмитрий тихо смеётся. Он даже не пытается оправдаться и это беспредельно злит.

— Тогда давай оставим Оксану в покое, — мягко говорит он. — Пока твой острый язычок опять всё не испортил.

Я скриплю зубами и отворачиваюсь. Некоторое время отчаянно прислушиваюсь к шуму снаружи. Посторонние голоса в коридорах этажей звучат приглушенно. Те, кто работает в здании вечером, высказывают своё возмущение отключенному свету. Как я завидую тем, кто снаружи! Может механик уже приехал и подключает нас? Интересно, в соседнем лифте тоже кто-то застрял? Я не могу держаться долго, как бы ни храбрилась. Угол со стороны двери кажется жутким и мрачным, я чуть переступаю с ноги на ногу, поближе к бело-синему свету. А внимательный взгляд карих глаз изводит меня, будто ожидая, когда я сорвусь и дам волю своим страхам.

— Почему ты так боишься запертых дверей? — в голосе Дмитрия отчётливо слышатся требовательные нотки.

Я закрываю глаза, образ разозлённого моим непослушанием Олега всплывает в памяти. «Даже не вздумай попытаться снова, я привяжу тебя, обещаю!»

— Сейчас не время и не место задавать подобные вопросы, — как можно спокойнее говорю я, нервно сглатывая.

— Ты обращалась за помощью к психологу?

— Разумеется, — огрызаюсь. — Раньше всё было гораздо хуже! Сейчас я вполне справляюсь со своими страхами!

— Хуже? — низко переспрашивает он и шумно втягивает воздух.

Я ёрзаю, сдвинувшись ещё чуть ближе к Диме.

— Подойди уже, — требует он.

Я упрямо сжимаю рот в тонкую линию и продолжаю разглядывать тёмный угол. Дмитрий издаёт торопливый звук, похожий на утробный низкий рык и стремительно шагает ко мне. В одно мгновение он привлекает меня к себе, не давая опомниться. С губ срывается судорожный всхлип, я носом зарываюсь в гладкий мягкий материал его пиджака и отчаянно вдыхаю. Одна рука скользит ему под пиджак, обхватывая крепкий сильный торс, вторая находит его ладонь на своей талии и сжимает её, словно оружие против страха. Я очутилась в раю, защищённая от всех бед и напастей.

Его длинные пальцы скользят мне в волосы, мягко поглаживая. Напряжение исчезает, голова мякнет на его плече. Весь мир исчезает вокруг — будто снаружи все стихло, никто не спускается по лестницам, не произносит громкие реплики и не смеётся. Не остаётся ничего более ценного, чем его крепкое объятие.

— В ночь дня рождения Светы, ты сказала, что встречалась со мной раньше, — шепчет он мне в волосы, его щека греет мне макушку. — Ты это помнишь?

— Да, — расслаблено киваю я.

— Расскажи, что ты имела в виду.

— Это было давно. Почти четыре года назад. Ты приехал вместе с семьёй в наш город, в тот день, когда я сбежала от… него… — я глубоко вдыхаю любимый аромат и крепче обвиваюсь вокруг Димы. — Идти было некуда, мать с радостью вернула бы меня обратно. Нужно было переждать где-то ночь, чтобы уехать. В отеле меня не захотели заселять из-за того что я была несовершеннолетняя.

Рука Дмитрия застывает в моих волосах.

— Ты ругалась с охранниками в фойе, — тихо говорит он. — И упала на меня, когда один из них грубо тебя толкнул…

Я улыбаюсь и киваю.

— С тобой была девушка, беременная…

Он напрягается. Становится жестким и отстраненным. Я не сдаюсь, решив узнать, кто это:

— Именно она уговорила тебя помочь мне. Кто она?

— Поэтому в «Айрисе» ты расспрашивала меня про жену и детей?

Я снова киваю и повторяю вопрос:

— Кто она?

— Она была женой моего брата.

— Что? У тебя есть брат?

— Есть, — как-то грустно отвечает он.

— Почему была? Они развелись?

— Настя умерла, — помедлив, отвечает Дмитрий.

— Ох, прости! — шепчу я, чуть отстраняясь.

Наши взгляды встречаются. Его лицо непривычно бледное, взгляд печальный и тусклый. Сердце непроизвольно сжимается, и я жалею, что завожу этот разговор.

— Мне очень жаль!

Мы молчим некоторое время, глядя вдруг другу в глаза. Дмитрий бережно убирает у меня с лица непослушную прядь волос, его ладонь так и остаётся на моей щеке. Перестаю дышать, стараясь впечатать в память это мгновение.

— Скажи мне… Тот от кого ты сбежала… Это он запирал тебя?

— Да, — выдавливаю я спустя вечность, опуская взгляд.

Тишину прорывает его резкий вздох, объятие становится крепче.

— И как долго это длилось?

— Почти три месяца. Сразу после моего школьного бала и до середины августа. Пока я не сбежала в другой город.

— Кто он?

— Бывший одноклассник. Первое время он больше всех издевался надо мной, потом как-то резко полюбил. Ну а что чувствую я, меня уже никто не спрашивал. Мать сыграла не малую роль в истории с моим заточением. Она так хотела породниться с богатенькой семейкой, что с легкостью плюнула на мои чувства. Его семья была очень влиятельной, имела связи везде! Я бы ни за что не выбралась, если бы его мать не помогла мне сбежать.