Очищение огнем

Красота девушки сделала се популярной среди внештатных фотографов, поставляющих снимки в различные издания, чтобы заполнить страницы в те дни, когда особенных сенсаций не происходило. Они часто торчали у входа частной высшей школы, куда послал Кей отец, чтобы девушка закончила образование. Сегодня ее тоже снимали операторы, обходившие вечеринки в честь выборов и желающие поскорее послать фотографии в завтрашние колонки светской хроники. Хотя Кей, чтобы разочаровать их, обычно одевалась в школу очень просто, почти бедно, и носила шляпы с широкими полями, скрывавшими лицо, сегодня она старалась быть как можно более общительной. Уайлер дал ей пятьсот долларов на платье и туфли специально для этого вечера и велел купить что-нибудь «эффектное», чтобы показать ноги. В универмаге «Маршал Филдз» она выбрала черное платье, вышитое бисером, с высоким разрезом сбоку.

Кей медленно переходила из комнаты в комнату – то и дело ее останавливали люди, представляющиеся друзьями и почитателями Рэнделла Уайлера. Все убеждали девушку, как тронула их история ее воссоединения с отцом, спрашивали, привыкла ли она к жизни в Чикаго, превозносили ее красоту. Многие считали, что ей стоит стать моделью, некоторые открыто предлагали свои связи, чтобы помочь ей.

Опыт работы Кей в гостинице научил ее искусству светской беседы. Она без труда производила на собравшихся впечатление очаровательной, сдержанной девушки, довольной своей новой жизнью. Но Кей то и дело стискивала зубы, боясь взорваться. Довольная, счастливая? Ненависть мачехи превращала каждый день в пытку. Конечно, девушка не ожидала, что примирение наступит скоро, но по намеренной жестокость Александры Уайлер становилось все яснее, что пропасть между ними будет только расширяться.

Отношения с отцом казались более ровными. Работа отнимала у него все дни и большую часть вечеров – приходилось посещать бесконечные приемы и светские ужины, так что дети почти его не видели. Он обращался с Кей с вежливой сердечностью, но без особого тепла или привязанности. Раз или два он обнимал дочь за плечи, когда представлял ее другу или политическому союзнику – но никогда не целовал ее, не пытался поговорить по душам, посидеть вместе, попробовать исправить былые ошибки. По временам Кей винила себя за то, что навязалась этой семье. И были дни, когда она уже была готова пожертвовать мечтой завоевать любовь отца и просто уйти из дома. Но потом вспоминала наставления, которые Сильвия продолжала повторять: отец всем на свете обязан Кей и должен заботиться о дочери.

Но тут случилось нечто неожиданное – Кей и Ванесса крепко привязались друг к другу. Александра делала все возможное, чтобы отделить детей от Кей, но малышка постоянно удирала от няни и бежала к Кей. Ванесса была милой, доброй, ласковой девочкой, и Кей было легко полюбить сводную сестру. Они с первого взгляда понравились друг другу. Ванесса была поздним ребенком, на десять лет младше остальных детей. Разница в возрасте заставляла девочку остро чувствовать свое одиночество, и никто из семьи не пытался преодолеть этот возрастной разрыв. Кей подозревала, что Ванесса была зачата случайно и на деле оказалась таким же нежеланным ребенком, как и сама Кей.

Перед Кей остановился фотограф, поднял аппарат и взмахнул рукой, показывая кому-то, как продвинуться поближе, чтобы попасть в кадр. Кей, оглянувшись, заметила отца с каким-то здоровяком, жующим сигару.

– Кей, – сказал Уайлер, – познакомься с Тони Бэнксом.

Рука девушки утонула в огромной лапе Бэнкса.

– Очень рад, – сказал он. – Не возражаете, если снимемся вместе?

Уайлер подтвердил просьбу кивком.

– Конечно, не возражаю, – послушно пробормотала Кей.

Она улыбнулась, вспышка громко щелкнула, и фотограф удалился.

– Тони сейчас сообщил, что сможет заняться моей кампаний, – объявил Уайлер.

Бэнкс повернулся к Кей.

– Ну, как вы относитесь к тому, что ваш отец станет сенатором?

– По-моему, трудно ответить на такой вопрос, пока выборы еще не состоялись, – заметила Кей.

Бэнкс засмеялся и подтолкнул локтем Уайлера.

– По-моему, вы заимели себе прирожденного политика.

И, вновь обернувшись к Кей, добавил:

– Приятно было побеседовать с вами, мисс Уайлер. Думаю, мы прекрасно сработаемся.

Он растворился в толпе.

– Тони считает, что ты будешь мне большим подспорьем, – объяснил Уайлер.

– Настоящее приобретение, – пробормотала Кей. Уайлер проницательно взглянул на нее.

– Вот что это такое – быть членом семьи, Кей. Как, по-твоему, что делает клан Кеннеди таким сильным? Все трудятся вместе. Ты ведь сама хотела этого – стать частью семьи.

– И я на все соглашалась, не так ли? Желала бы только, чтобы ты радовался моему приезду еще по какой-то причине, кроме той, что я должна помочь тебе получить все, к чему стремишься.

Кей поразилась собственным словам – может, это бокал шампанского так развязал ей язык?

Уайлер пристально уставился на дочь и подвинулся ближе.

– Я не очень-то уделял тебе внимание, правда? Знаю, тебе нелегко приходится… потому что Алекс… она… словом… узнала…