Очищение огнем

Кей покачала головой, и Сильвия вновь задремала. Кей осторожно бинтовала ей голову, думая о невероятных событиях последних суток. Она не только отыскала отца, но и обрела другие – утерянные – части собственной личности, о существовании которых не ведала до сегодняшнего дня. Она отстаивала собственную точку зрения, право иметь свое мнение; сделала все, чтобы помочь незнакомой девушке, дремавшей сейчас в ее постели.

Случившееся должно было уверить Кей, что она сможет преодолеть любые трудности, ожидающие впереди, но девушка по-прежнему тревожилась – что делать, если Уайлер не позвонит?

А если все-таки пришлет за ней… если придется бороться за место в его доме… легче ли это будет перенести?

У Сильвии, по-видимому, все-таки оказалось небольшое сотрясение мозга; утром у нее кружилась голова; не успев встать, девушка повалилась на колени. Кей помогла ей добраться до ванной и уложила в постель.

Когда она снова заикнулась о том, что Сильвии следует обратиться к врачу, та со слезами умоляла оставить ее здесь и только потом объяснила Кей, почему так боится больниц. В четырнадцать лет она забеременела от одноклассника в высшей школе и попросила помощи у местного доктора, практиковавшего тайные аборты, но тот так небрежно провел операцию, что ухитрился занести ей опасную инфекцию, так что матери пришлось поместить дочь в больницу.

– Когда врачи поняли, что у меня, – рассказывала Сильвия, – эти жлобы рассказали матери. Считали, она имеет право знать. Ну что ж, как только эти проклятые поганцы все выложили, мать просто спятила. Ввалилась в палату и избила меня до полусмерти – прямо там, перед сестрами и пациентами. Хорошо еще, что двое интернов успели довольно быстро ее оттащить. Но это еще не конец. Ей стукнуло в башку, что меня лучше всего… как это… стерилизовать. Мол, тогда у меня не только не будет детей, но я и секса не захочу, ничего не буду чувствовать. Отвела в сторону врачей. Спрашивала, не смогут ли сделать операцию, деньги предлагала. Мне потом один интерн сказал. После того как я провела в больнице несколько дней, мы с ним частенько трахались. Он забирал меня из палаты, якобы для того, чтобы обследовать… ну мы и занимались этим, а потом он снова укладывал меня в постельку. В общем, я до смерти перепугалась, когда узнала, каким образом мамаша желает позаботиться обо мне, словно я кошка уличная! Думала, она может сделать со мной все, что захочет, стоит только попросить, ну и мне конец! Как только меня выписали, тут же сбежала, но до сих пор не могу одолеть этот безумный страх, что она когда-нибудь поймает меня… что по всем больницам разослала приказ выпотрошить меня, как только туда попаду.

Кей с готовностью ухаживала за Сильвией весь день. Они заказали обед в номер и весело болтали или смотрели телевизор. Днем в выпуске новостей передали, что присяжные вынесли Лумису оправдательный приговор. Репортаж сопровождался короткими интервью с Уайлером и его подзащитным.

– Значит, этот сукин сын и есть твой отец, – кивнула Сильвия, когда на экране появился Уайлер. Кей рассказала ей свою историю.

– Слушай, потрясный мужик, этого у него не отнимешь.

– Руки прочь! – полусерьезно предупредила Кей. Рассказы Сильвии о больнице и разных похождениях убедили Кей, что в отношении секса и мужчин у той нет предрассудков. О чем бы ни упоминала девушка – путешествиях, постоянно меняющихся местах работы, родном городе, – любая история изобиловала подробностями о множестве мужчин, с которыми она спала при любой возможности. Футболисты из команды высшей школы, учителя, дружки ее матери, официанты в ресторанах, где она работала, активисты движения за мир, встреченные во время маршей, женатые, холостые, красивые, уродливые – список был бесконечным. Но сейчас Сильвия поспешила успокоить Кей:

– Эй, ведь ты подруга. Все, что твое, – для меня свято, не волнуйся!

В любом случае у Кей были большие сомнения относительно того, что Сильвия когда-нибудь встретится с Рэнделлом Уайлером. Прошло уже больше суток, а от него ни слуху ни духу.

К вечеру Кей отправилась на автобусную остановку станции «Грей хаунд» и взяла из камеры хранения большой рюкзак с вещами Сильвии. После целого дня, проведенного вместе с Сильвией, та стала уже не просто человеком, нуждающимся в помощи, а другом. Сильвии было двадцать два года, но разница в возрасте вовсе не оказалась препятствием к сближению. Однако из-за страха перед сексом Кей одновременно завораживали и отталкивали постельные истории Сильвии. Когда Кей за поданным в номер ужином призналась, что она еще девушка, изумление подруги было безграничным и искренним:

– Чтоб мне пропасть! – охнула она, роняя сэндвич на тарелку. – Иисусе, Кей, ты же можешь заполучить любого парня, когда и где захочешь! С тобой что-то неладно? Господи, да тебе уже семнадцать! Я куда раньше начинала!

Кей смущенно пожала плечами.