Читаем Очищение полностью

— А он и не говорил, — ответил я. — В тот момент подобное сравнение с Ромулом показалось бы ему абсурдным… А послушай-ка вот это. — Я понизил голос и оглянулся, чтобы убедиться, что хозяина нет рядом. — «В благодарность за эти великие дела я не потребую от вас, граждане, никаких наград, никаких знаков отличия, никаких монументов, кроме того, чтобы об этом дне помнили вечно, и того, чтобы вы возблагодарили великих богов за то, что в этот период истории встретились два человека — один из которых расширил пределы нашей империи до горизонта, а второй сохранил ее для будущих поколений…»

— Дай я сам посмотрю, — потребовал Аттик. Он выхватил запись из моих рук, прочитал ее до конца и покачал головой в сомнении. — Ставить себя на один уровень с Ромулом — это одно, но сравнивать себя с Помпеем — уже совсем другое. Даже если подобное произнесет кто-то другой, это будет для него очень опасно, но говорить об этом самому… Будем надеяться, что Помпей об этом не узнает.

— Обязательно узнает.

— Почему?

— Сенатор приказал мне послать Помпею копию. — Я еще раз убедился, что нас никто не слышит. — Прости, что я лезу не в свои дела, но он меня очень беспокоит. Хозяин сам не свой после этой казни. Он плохо спит, никого не слушает и в то же время не может провести и часа в одиночестве. Мне кажется, что вид этих трупов сильно повлиял на него — ты же знаешь, как он брезглив.

— Здесь речь не о нежном желудке Цицерона, а о его сознании, которое не дает ему покоя. Если бы он был полностью уверен, что то, что было сделано, было сделано правильно, твой хозяин не занимался бы этими бесконечными оправданиями.

Это было точно подмечено, и сейчас, задним умом, мне жалко Цицерона еще больше, чем в тот момент, — потому что человек, строящий себе прижизненный памятник, должен быть очень одинок. Но его самой большой ошибкой в тот период стало не тщеславное письмо, посланное Помпею, и не бесконечные похвальбы, вставленные в речи post factum[41], а приобретение дома.

Цицерон был не первым и не последним политиком, который приобрел дом, который был ему явно не по карману. В его случае это была обширная вилла на Палатинском холме по соседству с домом Целера, на которую он впервые положил глаз, когда уговаривал претора принять командование над армией против Катилины. В тот момент дом принадлежал Крассу, однако построен он был для невероятно богатого трибуна Ливия Друза. Рассказывают, что архитектор, который строил дом, сказал, что построит здание, которое обеспечит Друзу полную изоляцию от любопытствующих взглядов. Говорят, что на это Друз ответил: «Нет. Ты должен построить мне такой дом, в котором я буду виден всем жителям этого города». Именно таким и был этот дом: расположенный высоко на холме, широко раскинувшийся, хвастливый, хорошо видный с любой точки Форума и Капитолия. С одной стороны он граничил с домом Целера, а с другой — с большим публичным садом, в котором находился портик, воздвигнутый отцом Катулла. Не знаю, кто заронил в голову Цицерона идею о покупке этого дома. Возможно, что это была Клодия. Знаю только, что однажды за обедом она сказала ему, что дом все еще не продан и будет «совершенно очаровательно», если он окажется, ее соседом. Естественно, что с этого момента Теренция была первым противником этой покупки.

— Он слишком вульгарный, — сказала она мужу. — Выглядит как воплощение мечты плебея о доме благородного человека.

— Я Отец Отечества. Людям понравится, что я буду смотреть на них сверху вниз, как настоящий отец. И мы заслужили жить именно там, среди Клавдиев, Эмилиев Скавров, Метеллов — теперь мы, Цицероны, тоже великая семья. И потом, я думал, что наш нынешний дом тебе не нравится.

— Я не против переезда вообще, муж мой, я против переезда именно в этот дом. А кроме того, откуда ты возьмешь деньги? Это одно из самых больших поместий в Риме — наверное, оно стоит миллионов десять, как минимум.

— Я поговорю с Крассом. Может быть, он сделает мне скидку.

Жилище Красса, которое тоже находилось на Палатинском холме, выглядело снаружи очень скромно, особенно если принять во внимание слухи о том, что у этого человека были спрятаны восемь тысяч амфор, доверху наполненных серебром. Сам Красс находился дома, с абакусом[42], бухгалтерскими книгами и целой армией рабов и вольноотпущенников, которые вели его дела. Я сопровождал Цицерона, и после короткой беседы о политике хозяин поднял вопрос о доме Друза.

— Ты что, хочешь купить его? — сразу насторожился Красс.

— Возможно. Сколько ты за него хочешь?

— Четырнадцать миллионов.

— Ого! Боюсь, что для меня это дороговато.

— Тебе я отдам его за десять.

— Это очень щедро с твоей стороны, но все-таки слишком дорого для меня.

— Восемь?

— Нет, Красс. Спасибо большое, но мне не надо было начинать весь этот разговор, — Цицерон начал подниматься из кресла.

— Шесть? — предложил Красс. — Четыре?

— А если три с половиной?

Перейти на страницу:

Все книги серии Цицерон

Империй. Люструм. Диктатор
Империй. Люструм. Диктатор

В истории Древнего Рима фигура Марка Туллия Цицерона одна из самых значительных и, возможно, самых трагических. Ученый, политик, гениальный оратор, сумевший искусством слова возвыситься до высот власти… Казалось бы, сами боги покровительствуют своему любимцу, усыпая его путь цветами. Но боги — существа переменчивые, человек в их руках — игрушка. И Рим — это не остров блаженных, Рим — это большая арена, где если не победишь ты, то соперники повергнут тебя, и часто со смертельным исходом. Заговор Катилины, неудачливого соперника Цицерона на консульских выборах, и попытка государственного переворота… Козни влиятельных врагов во главе с народным трибуном Клодием, несправедливое обвинение и полтора года изгнания… Возвращение в Рим, гражданская война между Помпеем и Цезарем, смерть Цезаря, новый взлет и следом за ним падение, уже окончательное… Трудный путь Цицерона показан глазами Тирона, раба и секретаря Цицерона, верного и бессменного его спутника, сопровождавшего своего господина в минуты славы, периоды испытаний, сердечной смуты и житейских невзгод.

Роберт Харрис

Историческая проза

Похожие книги

Вечный капитан
Вечный капитан

ВЕЧНЫЙ КАПИТАН — цикл романов с одним героем, нашим современником, капитаном дальнего плавания, посвященный истории человечества через призму истории морского флота. Разные эпохи и разные страны глазами человека, который бывал в тех местах в двадцатом и двадцать первом веках нашей эры. Мало фантастики и фэнтези, много истории.                                                                                    Содержание: 1. Херсон Византийский 2. Морской лорд. Том 1 3. Морской лорд. Том 2 4. Морской лорд 3. Граф Сантаренский 5. Князь Путивльский. Том 1 6. Князь Путивльский. Том 2 7. Каталонская компания 8. Бриганты 9. Бриганты-2. Сенешаль Ла-Рошели 10. Морской волк 11. Морские гезы 12. Капер 13. Казачий адмирал 14. Флибустьер 15. Корсар 16. Под британским флагом 17. Рейдер 18. Шумерский лугаль 19. Народы моря 20. Скиф-Эллин                                                                     

Александр Васильевич Чернобровкин

Фантастика / Приключения / Морские приключения / Альтернативная история / Боевая фантастика
Фараон
Фараон

Ты сын олигарха, живёшь во дворце, ездишь на люксовых машинах, обедаешь в самых дорогих ресторанах и плевать хотел на всё, что происходит вокруг тебя. Только вот одна незадача, тебя угораздило влюбиться в девушку археолога, да ещё и к тому же египтолога.Всего одна поездка на раскопки гробниц и вот ты уже встречаешься с древними богами и вообще закинуло тебя так далеко назад в истории Земли, что ты не понимаешь, где ты и что теперь делать дальше.Ничего, Новое Царство XVIII династии фараонов быстро поменяет твои жизненные цели и приоритеты, если конечно ты захочешь выжить. Поскольку теперь ты — Канакт Каемвасет Вахнеситмиреемпет Секемпаптидседжеркав Менкеперре Тутмос Неферкеперу. Удачи поцарствовать.

Болеслав Прус , Валерио Массимо Манфреди , Виктория Самойловна Токарева , Виктория Токарева , Дмитрий Викторович Распопов , Сергей Викторович Пилипенко

Фантастика / Приключения / Альтернативная история / Попаданцы / Современная проза
1917, или Дни отчаяния
1917, или Дни отчаяния

Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году.Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском.Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот.Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать.Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком.Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать.Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну.Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил.Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху.Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире.И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.

Ян Валетов , Ян Михайлович Валетов

Приключения / Исторические приключения