Очевидец

Харриет закрывает глаза, от заряда батареи осталось восемь процентов, холодный ночной воздух заставляет крошечный значок зарядки телефона снижаться со скоростью песка в песочных часах. Она снова кричит в контейнер.

– Совершенно неподвижен, – докладывает она дежурной по SOS.

– Жди, они скоро приедут.

Харриет прислушивается. Вокруг неё всё тихо. Разве она не должна бы услышать сирены неотложки, если машина уже близко?

– Харриет, ты там?

Вдруг далеко-далеко в темноте, нарастает, приближаясь, звук сирены «Скорой помощи».

– Они едут, я их слышу. – Глаза у неё набухают от слёз.

Она соскакивает с контейнера и бежит к фасаду дома. На горизонте видны синие лампы неотложки, сверкающие над тёмными полями, как северное сияние.

– Кладу трубку, вижу свет фар, – говорит Харриет женщине из службы помощи в чрезвычайных ситуациях. Ей нужен телефон, чтобы посигналить машинам.

Она останавливается на площадке перед домом, включает фонарик и крутит им в воздухе. Когда она понимает, что её увидели, то жестами показывает им, куда нужно проехать. «Скорая» проезжает сарай, и Харриет бежит рядом, указывая направление. Они останавливаются у контейнера, но сирены слышны, как и раньше. Через несколько минут прибывает пожарная машина и две полицейские.

В ярком свете прожекторов она видит, как пожарные взламывают контейнер, пока она разговаривает с полицейскими. Всё ей кажется нереальным, как в кино, и Харриет теряет уверенность в том, что всё происходит в действительности. Всего какой-то час назад она сидела в кухне Эушена за ужином. А теперь она стоит на месте преступления и видит, как из контейнера поднимают чьё-то безжизненное тело. Глаза и рот заклеены лентой скотча, как на мумии. Когда тело кладут на носилки, одна рука падает, да так и остаётся висеть. Носилки поднимают в машину «Скорой помощи», и оранжевое одеяло с них сползает. Становятся видны две сине-лиловые ступни. Харриет видит всё поразительно чётко, но не может двинуться с места.

– Опоздали? – спрашивает она одного из полицейских.

Синие лампы на крыше «Скорой» снова начинают вращаться, включаются сирены. С грохотом захлопывается задняя дверь, и неотложка трогается с места.

– Они везут его в Лунд, доедут меньше, чем за четверть часа, – говорит полицейский, который записывает показания Харриет, пока вдали стихают звуки сирен. – Ты здесь живёшь? Ты знаешь, кто это?

– Да. Я думаю, что это Дуглас Андерссон.

Понедельник 28 августа 2017 года

Ландскруна встречает холодной серостью, будто ночь замела последние следы лета. Харриет прищуривается в белом, как молоко, утреннем свете. Влажный туман намертво приклеился между кирпичными домами цвета терракоты, Ратушная площадь пуста. Она снова ставит свой «Сааб» на заднем дворе пиццерии. Сначала думала припарковаться на улице Слоттсгатан у площади Касернплан, а оттуда прогуляться до работы пешком, но усталость взяла верх. Харриет открывает бардачок и тянется за пакетиком ирисок «Думле». Но в пакете только шуршащие фантики. На всякий случай она протягивает руку дальше и ощупывает дно. Так хочется чего-нибудь тонизирующего. Вместо конфет рука натыкается на какую-то коробочку. Харриет наклоняется и заглядывает. За всяким мусором лежит пачка сигарет марки «Принц». Единственный человек, который курит «Принц», это её брат. Харриет улыбается при мысли, что её брат, как и она сама, курит украдкой, прячась от отца, и при этом умудрился забыть сигареты в его, Эушена, машине.

Она прощупывает мягкую пачку и чувствует, что внутри лежит и зажигалка. «Принц» – слишком крепкие для неё сигареты, а в восемь утра у неё начинается головная боль только от взгляда на них. Она кладёт сигареты обратно. Ей нужно закрыть глаза хотя бы на пару секунд, прежде чем она войдёт в здание полиции, где начнётся её первый официальный рабочий день на новом месте.

Солнечные лучи, которые первыми достигли белой стены пиццерии, вызывают в её бедной голове взрыв, подобный молнии. Весь день будет наполнен требованиями со всех сторон, а ей прежде всего нужна ясная голова, чтобы произвести хорошее впечатление. Харриет достаёт телефон. Открывает сообщение от Маргареты, которое разбудило её в половине шестого утра.

Иди прямо ко мне, когда приедешь в офис. До девяти.

Коротко и строго. Вполне вписывается в тот образ новой начальницы, который у неё сложился. Но прежде чем она встретится с ней, нужно поспать хотя бы четверть часа, ведь ночью она почти не сомкнула глаз. Харриет откидывает сиденье и закрывает глаза.