Очертя голову (ЛП)

Следом преобразилась машина. Сначала мне показалось, что это я уменьшаюсь, но нет: руль расширялся, ногам становилось просторнее. Разрастались ветровое стекло и панель приборов — все вокруг тянулось, как резина. И вдруг я оказался уже не в игрушечной машинке, а в чем-то большом… и старом. Даже винтажном. Знаете, я ведь разбираюсь в старых автомобилях. Дома у меня стояла на шкафах целая коллекция моделей. «Pierce Arrow», «Ford Hi-Boy». Солидные титаны с серебристыми решетками, величественные автомобили из двадцатых и тридцатых, когда выпускали чудовищные и прекрасные машины. Однако мне досталось кое-что не столь элегантное.

«Вольво».

Итак, за рулем «вольво» 1913 года я катил по узким мощеным булыжником улицам, оглядывая дома из бурого кирпича и старые рекламные щиты. В пылающем ночном небе висела луна, похожая на полузакрытый глаз, а от стен домов отражались звуки, которые я сначала принял за раскаты грома. Но нет — это были пистолетные выстрелы. Теперь я понял, что это за город. Чикаго лихих времен. Мы участвовали в гонке на выживание, а вокруг бушевали бандитские разборки.

— Держись! — завопил Расс.

Я обернулся: сворачивая в переулок, они с Мэгги сбили пожарный гидрант. Он взорвался гейзером, а друзья рванули вперед — кусок бампера волочился сзади. Здесь не было ни правил, ни ограничений. Каждая машина — это оружие.

Бум!

Как будто кавардака в моей голове было мало, в меня врезался сзади курчавый двенадцатилетка с лошадиными зубами и кривой ухмылкой. Помните, мама говорила вам, что, если вы не перестанете корчить рожи, ваше лицо таким и останется? Судя по физиономии этого парня, это похоже на правду.

— Не тормози, сникерсни! — бросил он, исчезая в переулке.

От удара у меня заболела шея. Больше всего на свете мне хотелось догнать обидчика и разбить его новенький яблочно-зеленый «Willys Coupe». Сейчас я готов был расплющить сотню сопляков вместе с их дурацкими маленькими машинками.

«Поддайся, — говорил мне внутренний голос. — Вдави газ и подрежь кого-нибудь. Кого угодно. Вспомни, сколько раз ты оказывался беспомощной жертвой. Пусть хоть кто-нибудь заплатит за это». Иногда кажется, что, садясь за руль, люди оставляют мозги в багажнике. Здесь такое творилось повсюду. В этом была вся суть.

Я мог послушаться. Это было бы совсем просто. Какая разница, мое ли подсознание подало голос или эти слова пришли извне? Искушение было так велико! Сильнее жажды в летний зной — я чувствовал, что отдал бы все на свете, лишь бы ее утолить. Потом я вспомнил о Квине и очнулся. Он наверняка уже давно сдался на милость аттракциону — а значит, мне нельзя. Я разумный и уравновешенный. Так что я вдавил педаль газа, но не целясь в чей-нибудь багажник, а в поисках брата: найти его, немного поучить уму-разуму и отвести домой. Я держался за руль одной рукой — не так, как привык, но сейчас это не имело значения.

«Им меня не поймать. Я управляю машиной, а не она мной».

Я резко крутанул руль, чтобы не столкнуться с очередным гонщиком, которому позарез понадобилось превратить мою машину в гору металлолома. Я хорошо водил. Безопасно. Разве не в этом цель курсов вождения? Я выберусь отсюда, и никто больше меня не подрежет.

«Доберись до следующего аттракциона, — сказала Кассандра. — Выживи здесь и найди дорогу дальше». Да, непременно. Но сначала Квин.

Я нашел его на оживленном перекрестке. Брат сидел за рулем синего «Ford Hi-Boy», монстра с решеткой-гримасой — прямо под стать водителю. С визгом колес и похожими на клич ковбоя воплями брат унесся прочь, так и не заметив меня.

— Квин! — Но тот уже исчез.

Я не замечал приближающейся машины, пока мы не столкнулись. У старых автомобилей не имелось ни зон деформации, ни даже ремней безопасности. В меня въехали справа, но основной удар приняла на себя задняя часть машины. Раздался тошнотворный треск, и я врезался плечом в боковое окошко. Машина закрутилась. Наконец затормозив, я оказался лицом к лицу с другим автомобилем. Тому повезло меньше: его зашвырнуло на лавку у автобусной остановки. За рулем сидела девочка примерно на год моложе меня — возможно, ей еще не полагалось водить машину.

— Ну, доберусь я до тебя, чертов вонючий… — У нее только что пена изо рта не шла, как будто она изливала на меня многолетние запасы ярости. Девчонка рассадила себе лоб, но, похоже, даже не заметила. Она попыталась съехать со скамейки, но не преуспела.

— Ты труп! — вопила она. — Ты у меня еще попляшешь!

Водительский раж пожирал девочку, как грибок, и все же она наслаждалась им. Ну да, все верно, это парк аттракционов. Похоже, развлечение можно сделать даже из ярости. Это осознание помогло мне удержаться на краю. Интересно, Мэгги и Расс поддались гонке? Присоединились к общему хаосу? Найду ли я их?