Очерки по истории русской агиографии XIV–XVI вв.

Бысть же плачь в людех велии зело, яко же не бе такъ преже иногда никогда же, бѣ бо дни того видѣти въ всем градѣ жалость и рыдание, яко же бо мати единороднаго отрока предавши земли, плакахуть бо вси различными слезами: иерее церковнаго строителя и дозирателя, черноризци же великое прибѣжище и утѣшение, раби свободителя, болнии добраго посѣтителя и кормителя, нагыи одежду, вдовы яко печалника, алчющии питателя, страннии покоителя, сироты помощника, унии наказание, вси же людие суд не обидим и дръжаву крѣпку. Благородныи же сынъ его Иванъ, видѣвъ толику несовратну любовь людии къ отцю его имуща, и со многыми слезами моляше Господа Бога, еже слѣдовати въ стопы отчаа, и прошаше всего суда и исправлениа, смиренъ тогда глаголъ, кроткыи увѣтъ подасть всѣм[414] людем и благочиннѣ утѣши сыны Тфѣрьскыя, и взята быша всѣх сердца сладкою любовию къ благородному, и возлюбленъ бысть всѣми благонравиа ради.

§ 4. Житие епископа Арсения

Житие епископа Арсения Тверского известно в нескольких редакциях, но самым ранним является рассказ о последних днях святителя и его кончине 2 марта 1409 г.[415], сохранившийся в составе Новгородской IV летописи. Поскольку не видно, чтобы в Новгородской IV летописи особо привлекались тверские источники, то рассказ о смерти епископа Арсения следует возводить к Своду митрополита Фотия 1418 г. Этот своеобразный рассказ–плач об Арсении некоторые исследователи сближали с творчеством Епифания Премудрого (Г. М. Прохоров), однако, как представляется, автором рассматриваемого памятника являлся упоминавшийся выше архимандрит Кирилл Тверской[416]. Мы публикуем рассказ о кончине епископа Арсения по первоначальной редакции Новгородской IV летописи, отраженной в Карамзинском списке (РНБ, F.IV.603, л. 418—419):

В лѣто 6917. О Христѣ Исусѣ Господи нашемь, Богъ щедротамь, благыи человѣколюбець Спасъ всѣмь приходящимъ к Нему с вѣрою, хотяи всемь человекомь спастися и в разумъ истинныи приити, не хотяи смерти грѣшникомь, но ожидая обращениа, приемляи кроткыа и упокоевая смиреныа по деанию добродетели их. Бысть в богоспасаемемь граде Тфери, при благоверном великом князи Иване Михаиловиче, священному епископу Арсению Тферскому от жития преставитися сицевымь образом. Индикта 2, приспевшу Сбору всегодищному, и многолетствовахом пастырю и учителю своему в неделю Сборную, в понеделник же поучение слышахом от устъ его и некаковаа исправлениа о законных дѣлех, послѣ же всѣмь благословение и прощение, и отъидохом въ свояси. Бысть же мѣсяца февраля 28, тоя же недѣли в четверток, поболѣ главою велии нашь учитель, к полунощи же случися словесному органу угаснути и затворитися гласу. Наставшу месяцю марту, по книжному день первыи, а по лунному февраля 15, в пяток, по заутрении, приходить к нему князь великыи с своею братьею и з детми и з боляры, и съзывает архимандриты, и игумены, и попове на освящение масла и на помазание святителя. Сему же тако бывшу, приходящим же к нему всѣмъ, благословениа ради и прощениа, глубоцѣ нощи суще, приседяху у него 10 черноризцов, чающе некоего словеси услышати от него. И не бысть гласа, ни послушаниа. О нужа! Страхъ бо ны обдержить и ужасъ: в толице сыи славе и чьсти бывыи, лежить безгласенъ и нечювствен, истязаяся, приемля за пищу алкание, за покои болѣзнь, за беспечалие тугу. Увы, увы! Слышати въздыханиа болезньная и стенаниа сердечнаа. Тое нощи, бысть за полътретья часа, пастырь нашь и учитель, сборныа великыа церкве Святого[417] Спаса настолникъ, от житиа к Богу отходить, нас же сирых оставль, своя овця, не имущих пастыря. О нужда, плачь и рыдание, вопль мног, по Богослову: не зле ли и болезнь, не старость над главою, печалемь сплетение? Изчезе доброта, умножися злоба, друзи невѣрны, церковь бес пастыря, путье нощию, свѣщи нѣсть, посѣтитель спить, бывыи на своемь столе, добре упасъ свою церковь лет 19 и 6 месяць, месяца марта въ 2, свитающи суботѣ, на память святого священномученика Феодота Киринеиска.

И вложи Богъ в мысль великому князю и всѣм людемъ положити честное тело его у Святои Богородици въ богосъзданнемь его монастырѣ и у святых отецъ Феодосиа и Антониа. Събравшужеся събору священному и всему множеству народа, и певше надгробное в Святомь Спасѣ, и проводиша и честно в богосъзданнѣи[418] его церкви, и тамо пѣвше над гробомь и положиша и в гробъ. О великое человеколюбие Божие! Бывъ пастырь и посѣтитель всеи земли Тферскои, гробу предается, имѣа честь славну и слугы доволны обладаемаа, вся преминушяся, по пророку: в тои день погыбнуть вся помышлениа их, в гробѣ покрываются. Котораа слава свѣта сего пособьствуеть? Токмо единь Господь Богъ Владыка, всемогии Исус Христос и Пречистаа Его Мати, да избавить ны в день будущаго суда в векь на векъ и в векъ веку, слава в Троици единому Богу. Аминь.