Очерки по истории русской агиографии XIV–XVI вв.

Бысть же плачь в людех велии зело, яко же не бе такъ преже иногда никогда же, б бо дни того видти въ всем град жалость и рыдание, яко же бо мати единороднаго отрока предавши земли, плакахуть бо вси различными слезами: иерее церковнаго строителя и дозирателя, черноризци же великое прибжище и утшение, раби свободителя, болнии добраго постителя и кормителя, нагыи одежду, вдовы яко печалника, алчющии питателя, страннии покоителя, сироты помощника, унии наказание, вси же людие суд не обидим и дръжаву крпку. Благородныи же сынъ его Иванъ, видвъ толику несовратну любовь людии къ отцю его имуща, и со многыми слезами моляше Господа Бога, еже слдовати въ стопы отчаа, и прошаше всего суда и исправлениа, смиренъ тогда глаголъ, кроткыи увтъ подасть всм[414] людем и благочинн утши сыны Тфрьскыя, и взята быша всх сердца сладкою любовию къ благородному, и возлюбленъ бысть всми благонравиа ради.

§ 4. Житие епископа Арсения

Житие епископа Арсения Тверского известно в нескольких редакциях, но самым ранним является рассказ о последних днях святителя и его кончине 2 марта 1409 г.[415], сохранившийся в составе Новгородской IV летописи. Поскольку не видно, чтобы в Новгородской IV летописи особо привлекались тверские источники, то рассказ о смерти епископа Арсения следует возводить к Своду митрополита Фотия 1418 г. Этот своеобразный рассказ–плач об Арсении некоторые исследователи сближали с творчеством Епифания Премудрого (Г. М. Прохоров), однако, как представляется, автором рассматриваемого памятника являлся упоминавшийся выше архимандрит Кирилл Тверской[416]. Мы публикуем рассказ о кончине епископа Арсения по первоначальной редакции Новгородской IV летописи, отраженной в Карамзинском списке (РНБ, F.IV.603, л. 418—419):

В лто 6917. О Христ Исус Господи нашемь, Богъ щедротамь, благыи человколюбець Спасъ всмь приходящимъ к Нему с врою, хотяи всемь человекомь спастися и в разумъ истинныи приити, не хотяи смерти гршникомь, но ожидая обращениа, приемляи кроткыа и упокоевая смиреныа по деанию добродетели их. Бысть в богоспасаемемь граде Тфери, при благоверном великом князи Иване Михаиловиче, священному епископу Арсению Тферскому от жития преставитися сицевымь образом. Индикта 2, приспевшу Сбору всегодищному, и многолетствовахом пастырю и учителю своему в неделю Сборную, в понеделник же поучение слышахом от устъ его и некаковаа исправлениа о законных длех, посл же всмь благословение и прощение, и отъидохом въ свояси. Бысть же мсяца февраля 28, тоя же недли в четверток, побол главою велии нашь учитель, к полунощи же случися словесному органу угаснути и затворитися гласу. Наставшу месяцю марту, по книжному день первыи, а по лунному февраля 15, в пяток, по заутрении, приходить к нему князь великыи с своею братьею и з детми и з боляры, и съзывает архимандриты, и игумены, и попове на освящение масла и на помазание святителя. Сему же тако бывшу, приходящим же к нему всмъ, благословениа ради и прощениа, глубоц нощи суще, приседяху у него 10 черноризцов, чающе некоего словеси услышати от него. И не бысть гласа, ни послушаниа. О нужа! Страхъ бо ны обдержить и ужасъ: в толице сыи славе и чьсти бывыи, лежить безгласенъ и нечювствен, истязаяся, приемля за пищу алкание, за покои болзнь, за беспечалие тугу. Увы, увы! Слышати въздыханиа болезньная и стенаниа сердечнаа. Тое нощи, бысть за полътретья часа, пастырь нашь и учитель, сборныа великыа церкве Святого[417] Спаса настолникъ, от житиа к Богу отходить, нас же сирых оставль, своя овця, не имущих пастыря. О нужда, плачь и рыдание, вопль мног, по Богослову: не зле ли и болезнь, не старость над главою, печалемь сплетение? Изчезе доброта, умножися злоба, друзи неврны, церковь бес пастыря, путье нощию, свщи нсть, поститель спить, бывыи на своемь столе, добре упасъ свою церковь лет 19 и 6 месяць, месяца марта въ 2, свитающи субот, на память святого священномученика Феодота Киринеиска.

И вложи Богъ в мысль великому князю и всм людемъ положити честное тело его у Святои Богородици въ богосъзданнемь его монастыр и у святых отецъ Феодосиа и Антониа. Събравшужеся събору священному и всему множеству народа, и певше надгробное в Святомь Спас, и проводиша и честно в богосъзданни[418] его церкви, и тамо пвше над гробомь и положиша и в гробъ. О великое человеколюбие Божие! Бывъ пастырь и поститель всеи земли Тферскои, гробу предается, има честь славну и слугы доволны обладаемаа, вся преминушяся, по пророку: в тои день погыбнуть вся помышлениа их, в гроб покрываются. Котораа слава свта сего пособьствуеть? Токмо единь Господь Богъ Владыка, всемогии Исус Христос и Пречистаа Его Мати, да избавить ны в день будущаго суда в векь на векъ и в векъ веку, слава в Троици единому Богу. Аминь.