Очерк и публицистика. Журнал "Наш современник" № 2, 2012

Я позволила себе это самоцитирование лишь для того, чтобы подчеркнуть: сделать такой прогноз было вовсе нетрудно, и логику развития событий не могли не видеть в руководстве РФ. А если оно не только не предпринимало ничего, чтобы предотвратить их, но, именно для такого их хода создавало максимально благоприятствующую ситуацию, то это лишь подтверждает гипотезу если не о преднамеренной, то о пассивной и безвольной сдаче им исторических позиций России на Балто-Черноморской дуге. Как и то, что именно правопреемница СССР, Российская Федерация, зажгла зелёный свет продвижению НАТО на восток — всего лишь полтора года спустя после крушения Советского Союза, когда в августе 1993 года, в ходе официального визита президента Б. Ельцина в Варшаву, польский президент Лех Валенса заявил о желании Польши стать членом Альянса. Конечно, Валенса осторожно зондировал почву: ведь, будучи суверенным государством, Польша, казалось бы, имела полное право самостоятельно решать вопрос, не прибегая к предварительным согласованиям с Москвой. Однако советские войска ещё находились на её территории, равно как и в Восточной Германии, а потому разумным представлялось заранее проверить реакцию России. А она превзошла все, даже самые смелые ожидания: президент Ельцин публично заявил, что не считает такую перспективу противоречащей интересам России.

Месяц спустя советские войска покинули Польшу, однако и после этого американская администрация не торопила события, сосредоточившись на „широкой подготовке“ к продвижению НАТО на Восток. „Не без лукавства, — отмечает Бжезинский, — именовавшейся „Партнёрством ради мира“, достоинство которого состояло в том, что оно делало расширение более вероятным, откладывая в то же время решение о его начале“ (там же, с. 92). От России, стало быть, зависело — отвергнуть подобное „лукавое партнёрство“ либо, прикинувшись, будто она на замечает не слишком-то и замаскированной дальней цели, принять его. Что она и сделала в мае 1997 года, подписав Основополагающий акт о взаимодействии между Россией и НАТО. И это — несмотря на то, что в конце 1996 года Билл Клинтон открыто заявил о намерении Соединённых Штатов расширять НАТО — разумеется, на Восток. Против чего, как следует из подписания Основополагающего акта, Россия, стало быть, не возражала. Однако из хроники событий хорошо видно, что американская сторона возражений и не ожидала и что, делая своё программное заявление, Клинтон, конечно же, „сверял часы“ с позицией России. А последняя уже к концу 1995 года, формально осудив действия НАТО в Боснии, тем не менее, именно здесь, на территории подвергшейся прямой агрессии Югославии, сделала чрезвычайно важный шаг к „двусмысленному“, по выражению Бжезинского, установлению партнёрских связей с Альянсом. Так что Клинтон мог с полным основанием полагать, что резкой реакции со стороны РФ на его заявление не последует; её и не последовало, а подписание, в таком контексте, Основополагающего акта о сотрудничестве с НАТО, несомненно, воспринималось как знак согласия с заявленной американским президентом стратегией.

Выводы были сделаны оперативно, и в июле того же 1997 года, то есть только после подписания Основополагающего акта, Польша, Чехия и Венгрия получили официальные приглашения вступить в НАТО. Вслед за чем аналогичные приглашения вскоре были направлены Румынии, Болгарии и бывшим прибалтийским республикам СССР — такова объективная последовательность событий. Что до ставшего притчей во языцех Киева, особо излюбленной мишени официозных, и не только, обличений пронатовских склонностей партнёров России по СНГ, то стоит и здесь напомнить реальный ход определяющих событий. А он таков: только 4 ноября 1998 года президент Украины Л. Кучма подписал, в развитие Хартии об особом партнёрстве Украины и НАТО (Мадрид 1997), Указ „О государственной программе сотрудничества Украины с Организацией Североатлантического договора (НАТО) на период до 2001 года“. То есть — почти полтора года спустя после того, как решающий шаг, во многом определивший развитие событий, по крайней мере, на ближайшее десятилетие, был сделан именно Москвой. Киев же лишь последовал за ней. Позже тезис о необходимости расширения НАТО и ЕС как „ключевых международных структур безопасности в Европе“ получит развёрнутое выражение в официальных посланиях президента Украины к Верховной Раде. При этом движение Украины к НАТО экспертами Национального института стратегических исследований тщательно сопоставляется с наращиванием сотрудничества самой России с Альянсом, которому даются весьма комплиментарные оценки („УкраУна на шляху до НАТО. Через радикальш реформи до набуття членства“. Кшв, Стилос, 2004).