Читаем Очень хочется жить полностью

Над рекой в темном небе прошел вражеский самолет - разведчик. В общем гуле звук его был едва различим. Но темнота внезапно дрогнула и раздалась, - над головами, вспыхнув, повис осветительный снаряд. Зеленовато-призрачный, зловещий свет его озарил искаженно мост, забитый людьми, машинами и повозками, людей и машины на спуске, черную И колеблющихся холодных отсветах воду Днепра, красноармейцев, поднимающих лошадь, бойцов моей роты, ожидающих перехода на ту сторону. На минуту все смолкло, застигнутое и скованное этим трепетным, таящим в себе угрозу сиянием. И тогда явственно различился звук кружащего над переправой разведчика. Нетерпеливое оживление - неразборчивые голоса, топот копыт и сигналы машин - всплеснулось с удвоенной силой; угрожающе заскрипели перила, и кто-то с ужасом вскрикнул, срываясь в воду. Послышался сильный всплеск падающего тела, затем полетели слова:

- Греби по течению! Клевому берегу! Держись за сваи!

Холодный мигающий свет ракеты жег глаза, от него некуда было деваться, и это возмущало и озлобляло: действие разыгрывалось на глазах у немецких летчиков. Прижатый к перилам боец, лихорадочно растолкав привалившихся к нему людей, поспешно снял с шеи автомат. Раздалась одна очередь, вторая, третья… Пули рассекли парашют; фонарь, зеленовато мигая, стал быстро снижаться и вскоре упал в воду; пламя зашипело и погасло. Темнота, как бы затаившаяся по сторонам, вдруг кинулась на мост и непроницаемо сомкнулась над головами. И только одинокий лучик фонарика по-прежнему блуждал на мосту, выхватывая из темноты то испуганный, дикий глаз лошади, то лицо красноармейца, то дуло винтовки.

Лошадь поставили на ноги, колеса повозки выдернули из щели; майор приказал закрыть пробоины бревнами, чтобы не провалились идущие следом. Заметив столпившихся бойцов нашей роты, майор направил фонарь мне в лицо, крикнул раздраженно и с недоумением:

- Куда вас черт несет, лейтенант! Не видите, что творится?! Пробка!

- Нам приказано до утра укрепиться, чтобы обеспечить переправу, - сказал я, - Пропустите нас, товарищ майор.

- У них, товарищ майор, на том берегу назначено свидание со смертью, - пробасил стоящий рядом с майором сержант в тяжелой каске. - Пускай идут.

Майор бросил сержанту кратко через плечо.

- Помолчи! - Он повернулся ко мне и посоветовал уже дружелюбнее: - Пробирайтесь, дружище, вдоль перил, цепочкой… Подождите только, когда тронемся.

Движение возобновилось, каблуки и копыта постучали по настилу, поползли, упираясь радиаторами в повозки, грузовики - бесконечный и бурный поток прорвался.

Осторожно, прижимаясь к расшатанным перилам, рискуя быть скинутым в реку, я прошел мост. За мной так же осторожно и опасливо двигался Чертыханов со своим ружьем, за ним - бойцы, несущие на плечах ящики с патронами, гранаты; станковый пулемет протащили с трудом, он задевал то за оси встречных повозок, то за колеса машин; бойцы, спотыкаясь о него, чертыхались; в одном месте «максим» чуть было не полетел в воду…

Старшина Оня Свидлер отвел лошадей в укрытие - в невысокий осинник возле дороги и, оставив при них ездового Хохолкова, перебрался вместе с нами на правый берег. Он сложил ящики под мостом и вместе со мной, Щукиным и Чертыхановым взобрался на берег, чтобы знать, где расположится рота.

От берега уходила вдаль равнина, очевидно поросшая мелким кустарником, какой растет на заливных лугах, - в темноте трудно было определить точно. В отдалении выступала на фоне красного зарева ломаная линия холмов; там, на этих холмах, и дальше за ними, вели тяжелые бои наши войска. Рота должна была оборонять непосредственно переправу, растянувшись от нее справа. Окопы рыть было некогда, обрывистый берег служил защитой, бойцы только осыпали землю, чтобы удобнее было стоять и вести огонь. Для пулемета наскоро вырыли гнездо, сверху навалили несколько досок, брошенных возле моста саперами. Слева от переправы заняло оборону другое подразделение:

Поток войск не прерывался ни на минуту до самого рассвета; они уходили, чтобы там, дальше, занять рубеж, укрепиться…

Зарево померкло в тусклой рассветной мгле, и холмы проступали явственнее, мохнатые от листвы, с голыми, выжженными макушками. За ними, ширясь и разрастаясь, уже гремел бой. Мелкие группы кустов, точно скатившись с высокого гребня, испуганно разбежались по равнине и замерли в беспорядке, не достигнув реки. Среди этих кустов по дороге и прямиком спешили к переправе войска, угоняя военную технику.

Темнота еще не рассеялась до конца, а над холмами, над поймой, над рекой и над левым берегом уже распластали крылья вражеские бомбардировщики - ночной разведчик не зря вешал над мостом свой фонарь. Воздух наполнился их угрожающим и томительным рокотом.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотечка военных приключений

Большой горизонт
Большой горизонт

Повесть "Большой горизонт" посвящена боевым будням морских пограничников Курильских островов. В основу сюжета положены действительные события. Суровая служба на границе, дружный коллектив моряков, славные боевые традиции помогают герою повести Алексею Кирьянову вырасти в отличного пограничника, открывают перед ним большие горизонты в жизни.Лев Александрович Линьков родился в 1908 году в Казани, в семье учителя. Работал на заводе, затем в редакции газеты "Комсомольская правда". В 1941-51 годах служил в пограничных войсках. Член КПСС.В 1938 году по сценарию Льва Линькова был поставлен художественный кинофильм "Морской пост". В 1940 году издана книга его рассказов "Следопыт". Повесть Л. Линькова "Капитан "Старой черепахи", вышедшая в 1948 году, неоднократно переиздавалась в нашей стране и странах народной демократии, была экранизирована на Одесской киностудии.В 1949-59 годах опубликованы его книги: "Источник жизни", "Свидетель с заставы № 3", "Отважные сердца", "У заставы".

Лев Александрович Линьков

Приключения / Прочие приключения

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне