Очаровательный соблазнитель

– Да! – прошипела Уинни в ответ.

Кинан взял ее руку и поцеловал ладонь.

– Одну.

– Неужели?

На лице Уинни появилось странное выражение, и Милрою стало неловко из-за собственного признания. Желая выглядеть беспечным, он продолжил:

– Раньше я появлялся на ярмарках, чтобы выступать на ринге. А после боев был настолько обессилен, весь в поту, с кулаками, разбитыми о зубы противника… В таком виде с женщиной не погуляешь.

Увидев палатку, которую он искал, Кинан поприветствовал мужчину у входа.

Уинни подозрительно спросила:

– Что вы задумали, сэр?

– Клянусь, ничего такого, из-за чего стоило бы так хмуриться. Здесь вырезают бумажные силуэты. Просто сувенир на память об этой ярмарке.

– Прошу вас, входите, господа, – пригласил их человек у входа, разглядывая дорогую одежду клиентов. – Боже мой, какая красавица!

Он взял Уинни за руку и провел ее к единственному стулу. Палатка освещалась несколькими масляными лампами, на полотняных стенах плясали тени.

– Впервые готов проклясть свой скудный инструмент. Как бы я хотел запечатлеть вас в мраморе, миледи!

Милрой, догадавшись, что следует платить не только за работу, но и за умение мастера показать товар лицом, дал его помощнику монету.

Мастер продолжал что-то лепетать, восхваляя красоту миледи и одновременно советуя ей, как лучше сесть, пока на белом полотне перед ним не появилась отчетливая тень, повторяющая ее профиль. Вместо того чтобы, как полагал Кинан, срисовать тень, художник взял ножницы и черную бумагу. Не сводя глаз с силуэта Уинни, он поразительно быстро стал вырезать. Через две минуты он поднял бумажную фигурку, чтобы сравнить ее с тенью.

– Что скажете? Великолепно?

– Непревзойденное мастерство! – восхитилась Уинни.

Кинан достал еще пару монет.

– Я бы хотел, чтобы вы сделали копию и вставили оба силуэта в рамочки. Это возможно?

– Конечно, милорд. У меня мастерская на Стренде, где можно изготовить рамки. На вашем месте я бы развесил изображения мисс во всех комнатах, чтобы, куда бы вы ни вошли, ее облик всегда согревал вам душу.

Это был хитрый ход, но Кинан покачал головой:

– Мне нужны только два изображения. Пришлите их вот по этому адресу.

Он дал мастеру визитную карточку. Кинан взял Уинни под руку, уводя из палатки.

– Зачем мне бумажные изображения в комнатах, если я могу смотреть на настоящую красавицу?

* * *

В компании Кинана Уинни чувствовала себя очень уютно. Когда они оставались наедине, он вел себя непринужденно, угадывал ее желания. Покинув палатку, Уинни с Кинаном стали переходить от прилавка к прилавку, рассматривая представленные товары. Чего здесь только не было! Любая молодая дама пришла бы в восторг от такого количества тканей, кружев, лент, туфель и вееров. Кинан настоял на том, чтобы купить Уинни понравившиеся ей туфли и веер. Тут же продавались печенье, колбаски, оленина, фрукты и многое-многое другое – бери и пробуй. Чуть поодаль, на озере Серпантин, разыгрывали водное сражение. Прямо у них над головами жонглировал шарами канатоходец. Четыре актера – все пьяные в стельку – что-то орали, приглашая желающих биться с ними на мечах. Девушке показалось, что они разыгрывают какое-то представление.

Своих приятелей, Эмару и Лотбери, Уинни и Кинан встретили на цирковом представлении. Уинни присоединилась к ним, а Милрой ненадолго задержался: его отвлек кто-то из знакомых.

– Я уж думала, что провалюсь сквозь землю, когда его светлость потянул меня за собой, – призналась Эмара шепотом, чтобы ее никто, кроме Уинни, не услышал.

– Прости, я не предполагала, что эти джентльмены такие стратеги. Они могли бы дать фору покойному адмиралу Нельсону. Я отправила за вами Гара, чтобы Лотбери не позволял себе лишнего.

Эмара зарделась. Ее щеки уже покрывал легкий загар.

– Не извиняйся. Лорд Лотбери был чрезвычайно любезен. К тому же он остроумен. Я давно уже так не смеялась.

Уинни улыбнулась подруге. За свою короткую жизнь Эмара узнала столько горя… Уинни подумала: «Брок не переживет, если после сегодняшней прогулки Лотбери попросит ее руки».

– Мисс Клег, мисс Бидгрейн, почту за честь принести вам что-нибудь выпить, – произнес Лотбери. – И люди, и животные подняли здесь такую пыль…

Обе дамы благосклонно приняли его предложение, и Лотбери исчез в толпе. Уинни обернулась через плечо, поискала глазами Кинана. Ей показалось, что она заметила, как мелькнул рукав его сюртука, однако девушка не могла сказать с уверенностью, был ли это Милрой.

Затрубили фанфары: началось цирковое представление. Два медведя-великана неуклюже вышли на пыльную арену, которую обступили зрители. Дрессировщик ударил каждого медведя хлыстом. Звери взревели и встали на задние лапы. Оскалив свои смертоносные клыки, они молотили воздух огромными передними лапами. Толпа одобрительно улюлюкала.

– Как по-твоему, не опасно, что мы стоим так близко? – забеспокоилась Уинни.

– По-моему, их нарочно дрессируют, чтобы они казались агрессивными. Публике это нравится! – ответила Эмара, пытаясь перекричать ликующую толпу. – И к тому же звери привязаны.