Очарованный принц

Коннор, словно зомби, направился к двери. На пороге он задержался, опустив взгляд. Но тут же поднял глаза, и на его губах появилась робкая улыбка.

— Знаешь, Джечерн, а ты, оказывается, не такой слабак, как я думал.

— Да и ты тоже, — парировал кузен.

Они обменялись кривыми улыбками.

Пулей вылетев в коридор, Коннор набросился с расспросами на первую попавшуюся горничную. Ему было сказано, что госпожа Джемма сейчас внизу, в прачечной, вместе с Дженет.

Переведя дух, Коннор направился к лестнице и спустился в самые недра замка. Задолго до эпохи средневековья, когда друиды и пикты совершали кровавые жертвоприношения в самых глухих уголках Шотландии, пещеры Гленарриса уже были обитаемы. В те давние времена это были именно пещеры, а не подземелья, они соединялись множеством запутанных переходов и вели в самое сердце горы. Их использовали либо как кладовые, либо как темницы, а самые отдаленные были тайным достоянием лэйрдов Макджоувэнов. Во времена жестоких осад они прятали в этих закоулках семьи своего клана и запасы провианта. В мирное время там хранились щедрые дары земли Гленарриса.

Когда лэйрдом был дед Коннора, династия Стюартов потерпела окончательное поражение от англичан и мир, судя по всему, установился надолго. Многие из темниц и ставших ненужными тоннелей были завалены. А другие перестроены в винный погреб, в хранилище для овощей и в оборудованную по последнему слову техники прачечную. Расположенные непосредственно под замковой кухней, огромные котлы с кипящей водой и пышущие жаром топки обогревали верхний этаж, и кухонный персонал мог работать в теплом помещении, на теплом полу — благословенный дар, ведь зимы здесь бывали весьма жестокими.

Коннор не мог упомнить, когда в последний раз забирался так глубоко под землю. Мальчишкой он в компании кузенов и друзей часто пускался в экспедиции по загадочным темным коридорам, но когда повзрослел, позабыл о детских забавах, а работой прачечной в замке, где был лэйрдом, почти не интересовался. И теперь он подумал, не стоит ли заняться модернизацией этого практически заброшенного помещения. Ведь со времен его деда никто так и не позаботился ни об устройстве освещения, ни о вентиляции в подземелье. Обшарпанные каменные ступени осклизли от влаги, капавшей с ледяных стен и потолка, а редкие старинные лампы наполняли воздух удушливым чадом.

Вряд ли в такой обстановке было приятно работать, и впервые в жизни в душе Коннора шевельнулось сочувствие к приходившим сюда из деревни прачкам, которые из года в год трудились здесь под строгим надзором миссис Сатклифф. Тетя Мод была права, и Джемма тоже. Он слишком много лет пренебрегал своим долгом.

Джемма…

Войдя в прачечную, он увидел, что его жена и Дженет о чем-то оживленно беседуют с двумя прачками.

Судя по всему, Джемма в подробностях описывала им, как ей удалось поднять и поставить рождественскую ель, которую эта парочка видела впервые в жизни позапрошлым вечером. Она стояла спиной к двери и не заметила появления Коннора в отличие от остальных женщин.

Но вот она обернулась, и Коннор не мог не отдать должное ее самообладанию: под любопытными взглядами трех кумушек она направилась к нему, улыбаясь как можно безмятежнее, и взяла под руку.

— Добро пожаловать, Коннор. Миссис Кинтайр говорила мне, что ты не бывал здесь, внизу, уже целую вечность. Пойди взгляни на новую стиральную машину. Она отлично работает вместо прачек и к тому же отжимает воду. Мистеру Макнэйлу пришлось изрядно попотеть, прежде чем она начала действовать. Ведь ее доставляли сюда по частям несколько недель, а потом собирали, устанавливали… Но, как ты сейчас увидишь, добились своего.

— Так покажи мне ее поскорее, — весело ответил Коннор: ему еще меньше, чем Джемме, хотелось давать своим слугам повод для сплетен. Изобразив на лице чрезвычайную заинтересованность, он разглядывал и механическую мешалку, и ролики для отжима воды. Неужели Джемма не понимает, чего ему стоит торчать возле нее, скрывая свои истинные чувства, и рассматривать эту чертову стиральную машину!

Просто поговори с ней, советовал Джечерн. Он прав. Нужно сказать ей правду: он сожалеет о том, что мучил ее, что использовал ее, что любовь к ней открыла ему глубину собственного падения.

А ведь он на самом деле любил ее, любил так отчаянно, что временами сам страшился силы своего чувства. Ему достаточно было просто вот так встать возле нее, чтобы понять: его душевный покой, все его желания, конец его одиночества сосредоточены вот здесь, на расстоянии протянутой руки.

— Джемма… — неожиданно произнес он, даже не заметив, что перебил ее.

Она мгновенно замолчала и подняла на него вопросительный взгляд. Только теперь он заметил, как широко распахнуты от испуга ее глаза. У него защемило сердце. Ох, Джемма! Как же дорого дается ей эта роль… И как же, наверное, Коннор ранил ее, раз она предпочитает все же играть эту роль всякий раз, когда сталкивается с ним…

А может быть, она все еще любит его — если вообще когда-то любила?