— Как, еще один эдикт начальницы? — спросила Лин. — Нет, я решительно отказываюсь проходить еще один курс популярных лекций в университете. Ей все кажется, что нам не хватает общей культуры!
— Культуры? Нет-с! — хихикнула Пэтси. — Милая, на этот раз это общественная работа. Нам практически предписывается направить наши легкие танцующие ножки на благотворительный бал в пятницу в Спайрхэмптоне. Проводится Фондом по борьбе с раком — так что мы обязаны! Подойди и прочитай сама, коли не веришь.
Лин пробралась вперед к доске и прочитала напечатанное на машинке объявление, подписанное начальницей.
«Надеемся, что весь персонал, имеющий хоть небольшую возможность, приобретет билеты и будет присутствовать на балу, который состоится в Общественном центре Спайрхэмптона для сбора средств в Национальный фонд по борьбе с раком. Подобное достойное мероприятие должно найти самую искреннюю поддержку у всех нас, как представителей медицинской профессии. Освобождения от работы будут даваться беспрепятственно, за исключением совершенно необходимых дежурств. Просьба соответственно изменить свои личные планы».
— «Личные планы», — передразнила Пэтси. — Меня мало беспокоят эти призывы изменить мои личные планы. В конце концов, что тут планировать? Просто подведи ко мне мужчину, и пусть он пригласит меня танцевать.
— Получить освобождение — вот в чем суть, — напомнила ей Лин. — Нельзя же отпустить всех до одного.
Но оптимизм Пэтси не позволял ей и думать, что ей и Лин может не повезти с освобождением.
— Я надену свое розовое платье! — блаженно объявила она.
Лин была в ужасе:
— Ох, Пэтси, только не розовое!
— Как так — не розовое? Продавщица сказала мне, что это шикарное платье, когда я покупала.
— Ну, может быть, и так — но не по цвету! Продавщица никак не должна была убеждать тебя, что оно тебе идет!
— Хочешь сказать, морковные волосы не терпят розового? — грустно спросила Пэтси.
— Да нет, не в волосах дело, — мягко ответила Лин. — К твоим глазам, к цвету кожи так идет то зеленовато-голубое! Ты в нем такая свежая!
— Это в том, старом? — возмутилась Пэтси, но, поразмыслив, спросила: — Но скажи, ты правда думаешь, что в зеленом у меня будет больше успеха?
— Сразу все побегут приглашать тебя, — уверила ее Лин.
Как оказалось, девушкам не пришлось и думать о спутниках. Том Дринан, вышедший из карантина, сразу же пригласил Лин и сказал, что его приятель в Спайрхэмптоне очень бы хотел познакомиться с девушкой и будет страшно рад пригласить Пэтси на бал, если она позволит.
— Позволю ли я! — воскликнула Пэтси, вне себя от радости. — Я позволю! Но он, он, бедный молодой человек… Его не предупреждали о моих волосах и моем весе?
Сама Лин решила надеть белое платье, вышитое «бродери англез». Как и лучшие ее выходные платья, оно было частью ее приданого, и она ни разу еще не надевала его. Когда-то она мечтала в нем впервые танцевать с Перри уже как его жена. Странно, что теперь это так мало значило для нее и что она совсем не жалела о том, что не стала его женой. Но странно и то, что ей бы так хотелось, чтобы в этом платье ее увидел другой человек…
Дня за два до бала она осталась еще на лишний час после ночного дежурства, чтобы иметь возможность уйти с дежурства не в семь, а в шесть часов вечера в день бала, если все сложится благополучно. Из-за этого она немного опоздала даже ко второму завтраку, и, когда она вошла в столовую, она увидела, что уже никого нет, кроме Норы Фейерс, которая ела за отдельным боковым столиком.
Лин никак не хотела бы сидеть с ней рядом, но Кэт, подавальщица, уже убрала все другие столы и, увидев Лин, с грохотом высыпала столовый прибор напротив Норы.
— Ничего, что я тебя сама усаживаю? Надеюсь, не поссоритесь… Мне уже пора готовить чай. А вы обе поздновато явились. Сию минуту подам! Только пусть у тебя аппетит не очень разыгрывается — остались только котлеты.
Лин села за столик, Нора холодно ей кивнула.
— Почему вы так поздно? — спросила она без особого интереса.
Лин сказала. На это Нора заметила со своим слегка снисходительным видом, который так злил сестер:
— Как хорошо, что в аптеке мы должны быть с девяти до шести без строго предписанных перерывов. Все-таки это, наверное, ужасно, когда все рабочее время и даже перерывы расписаны по минутам, как у вас, сестра…
— Мы привыкли, — спокойно отрезала Лин. — И потом, все старшие сестры, с которыми я работаю, всегда считаются с нами и не придираются по мелочам.
— Но все равно вы себе не принадлежите ни минуты, — настаивала Нора. — А вдруг привезли экстренного больного? Вам всем нужно со всех ног кидаться туда.
— Ну, экстренные случаи — это яркие события в нашей скучной жизни, — иронически ответила Лин. — Мы их, скорее, ждем.
Нора пожала плечами, как будто не веря Лин. Потом опять начала:
— Значит, как я понимаю, вы надеетесь получить отгул, чтобы попасть на бал?
— Да. А вы сами идете?
Нора похлопала тонкими пальцами по рту, подавляя зевок.