Очарован наповал

— Никогда, — Дев печально качает головой. Чарли смеется, но при этом в горле у него собирается какой-то комок. — Часть субботних вечеров мы с тобой, наверное, сидим дома, пазлим или смотрим сериалы о космосе, полные красавчиков, которые друг с другом не встречаются. А часть — ходим в рестораны, куда ты тайком приносишь собственную вилку, потом возвращаемся домой и смотрим что-то про настоящих домохозяек^[24]… — Дев осекается, и Чарли гадает, не встала ли комом и у него в горле шутка о воображаемой альтернативной временной линии.

— Если бы я жил такой жизнью, — тихо продолжает Дев, — то, думаю, не стал бы беспокоиться о том, что ты никогда не занимался сексом с другими и не испытывал влечения к другим. Знать, что ты выбрал меня, было бы прекрасно. — Дев встряхивает руками — опускает воображаемые рукава, рассеивает прекрасную альтернативу их жизни, до которой им и во сне не дотянуться. А вот Чарли этого хочется — хочется тянуться к ней, тянуться и тянуться. Он хватает Дева за футболку, сажает себе на колени и целует, потому что сдержаться просто не в силах. Пальцы Дева у него в волосах, его пальцы у Дева на поясе — вот чудесная простота поцелуев с человеком, который всегда его принимает и понимает, который не пытается изменить его или подогнать под стандарты, а помогает быть собой.

Черт, он влюбился в Дева. По уши. Глупо. Наверное, навсегда. Вспоминается первый вечер съемок, надменная улыбочка Дева, беззаботное «Я знаю, что заставлю тебя влюбиться». От таких воспоминаний Чарли смеется Деву прямо в губы.

— Что смешного? — спрашивает Дев, тыча его в ребра.

Чарли качает головой и целует Дева, сидящего у него на коленях, в шею, пока того снова не развозит окончательно.

— Я покажу тебе кое-что?

Чарли слезает с кровати — Дев деланно обижается и надувает губы. Чарли достает из дорожной сумки коричневый пакет для бутербродов, который Париса дала ему в аэропорту.

— Что это?

— Подарок на прощанье от Парисы.

Дев слегка расправляет согнутый уголок и ничком валится на кровать, истерически хохоча.

— Презервативы и смазка! Париса подарила тебе пятьдесят презервативов и смазку? — Дев достает из пакета три карточки для записей. — Ой, она и картинки тебе нарисовала… Боже милостивый! У Парисы склонность к графическому стилю!

Чарли плюхается на кровать и закрывает лицо руками.

— Знаю, она ужас ужасный.

— Зачем ты решил мне это показать?

Чарли косится на Дева сквозь брешь между пальцами.

— Ну…

— Ой, Чарли, — начинает Дев голосом, наполовину нежным, наполовину снисходительным, — чтобы получить удовольствие, мне не нужно заниматься тем, что так наглядно изобразила Париса на этих карточках. — Он растирает Чарли живот, чтобы успокоить. — Я говорил серьезно. Твоя неопытность меня не беспокоит. Я полностью удовлетворен. Ничего больше мне не нужно.

Чарли делает глубокий вдох и вспоминает, что именно можно выиграть, если набраться смелости и попросить желаемое.

— А если бы мне захотелось попробовать что-то другое?

Дев снова замирает, а Чарли аккуратно снимает с него очки и кладет у тарелки из-под шашлычков.

— Чарли… — начинает Дев, горло которого будто чем-то обложено. В слове из двух слогов вопрос, на который Чарли отвечает — седлает Дева, плавно совмещает их тела. Он прижимает ладонь к груди Дева, растопырив пальцы, и жалеет, что ладони у него недостаточно крупные, чтобы сразу коснуться всего тела Дева. — Чарли… — вторая попытка получается у Дева удачнее. — Нам необязательно.

— Знаю, но мне хочется. А тебе… Ну… а тебе хочется… со мной?

— Да, Господи, да! — Дев изгибается, неуклюже тянется губами к губам Чарли, стискивает пояс его треников, зубами задевает его подбородок.

— Я могу оказаться неловким, — предупреждает Чарли.

— Уж лучше окажись. Если честно, неловкость меня и заводит.

Чарли смеется, а Дев прижимает ему к щекам обе ладони.

— Я серьезно, — говорит Дев мягким, вкрадчивым голосом. Такой он использует, когда Чарли психует на съемочной площадке. Его высота и мелодичность идеально настроены на тревожность Чарли. — В первый вечер съемок, когда ты обливался нервным потом и залил рвотой ямку на подбородке… — Дев опускает ладони Чарли на плечи, ведет вниз по контурам груди. — Черт, ты был так красив!

Чарли как в омут бросается в горячий, долгий поцелуй, который прерывается, уже когда они оба голые, запыхавшиеся, со стояками. Дев обнимает его крепко-крепко, потом переворачивается на матрас и говорит именно то, что Чарли нужно услышать.

— Я серьезно, Чарли. Ты мне нравишься не вопреки некоторым своим качествам, — заявляет Дев, будто обращаясь не только к Чарли, но и к самому себе; будто его слова попали в эхокамеру на двоих. — Ты мне весь нравишься. Ты ведь в курсе, да?