Обыкновенные девчонки (сборник)

– Будет, – спокойно проговорила Стелла. – Сейчас я начну вас вызывать и спрашивать.

– А мы не будем отвечать, – донеслось из глубины класса.

– А тому, кто не будет отвечать, – сказала Стелла, – я поставлю двойку.

В классе задвигались, зашумели.

– Не имеешь права ставить отметки в журнал! Ты не учительница.

– А я и не буду ставить в журнал, – так же уверенно ответила Стелла. – Я буду записывать в тетрадку. Там у меня как раз полный список фамилий всех девочек нашего отряда.

– И ставь, пожалуйста! – крикнула опять Ира Ладыгина. – Себе в тетрадку можешь ставить что хочешь. Хоть единицу с пятью минусами, хоть четырнадцать с плюсом.

Все засмеялись.

– Нет, я буду ставить самые обыкновенные отметки, – сказала Стелла. – А потом скажу Надежде Ивановне, как вы отвечали: кто на двойку, кто на пятерку.

Девочки переглянулись, и в классе стало тише. Но вот раздались голоса:

– Надежда Ивановна собиралась сегодня рассказывать, а не спрашивать.

Но Стелла не обратила внимания на то, что говорили в классе.

Подойдя к своей парте, она, не торопясь, достала тетрадку, карандаш, а потом преспокойно уселась за стол Людмилы Федоровны.

Стелла держалась серьезно и важно. Прищурившись, она медленно вела карандашом по тетрадке сверху вниз, словно не зная, на ком остановиться.

– Только смотри, Кузьминская, – раздался предостерегающий голос Настеньки, – не придирайся и не сбивай!

– Ну конечно, – согласилась Стелла, чуть улыбнувшись одним уголком рта, – само собой разумеется…

– Ишь как разговаривает! – прошептала Настя. – Будто она десять лет в десятом классе преподавала.

Стелла все еще вела карандашом по тетрадке:

– Сейчас будет отвечать… будет отвечать… Киселева.

Клава Киселева только качнула своими пышными бантами, торчавшими над ушами, и осталась сидеть за партой.

– Киселева! – еще громче повторила Стелла. – Возьми указку и иди отвечать.

– Сама себе отвечай, – насмешливо ответила Клава. – А я тебе отметки ставить буду. Тоже в свою тетрадку.

– Нет, девочки! – рассердилась Стелла, вставая с места. – Это никуда не годится. Надежда Ивановна велела мне с вами заниматься, а вы не слушаетесь.

– Ну, иди, Клава, так и быть, – предложила Настя, оборачиваясь к ней. – Чего ты боишься?

– Иди, иди, – подхватили и другие девочки.

Всем уже захотелось посмотреть, что выйдет из Стеллиной затеи.

Клава нехотя встала и враскачку пошла к столу, дергая девочек по дороге – кого за косу, кого за лямку передника.

– Покажи мне, пожалуйста, – начала Стелла медленно, словно наслаждаясь своей властью, – Уральские горы, Алтайские и Кавказские.

– Зачем же все горы сразу? – заговорили в классе.

– Так надо.

Клава подумала немножко и решительно ткнула указкой в Алтайские.

– Это какие? Уральские? – спросила Стелла.

– Вот ты и сбиваешь! – крикнула Настя.

Но Стелла даже не обернулась к ней.

– Ага, не знаешь? – протянула она, с усмешкой глядя на Клаву. – А какие реки текут в Черное море?

– Мало ли какие! – ответила Клава. – Тоже еще учительница выискалась! Не буду отвечать – и все!

– И этого не знаешь! – торжествующе сказала Стелла и, подбежав к столу, поставила в тетради такую большую, жирную двойку, что даже близорукая Лена Ипполитова увидела ее со своей парты. – Очень плохо. Два!

– Пусть хоть двадцать два, – сказала Клава и пошла на место, нарочно громко топая.

Пока Стелла спрашивала Клаву, Катя то и дело поглядывала на свою соседку – Наташу, хмурилась и покусывала губы. Ей уже давно хотелось сказать Стелле, что не надо вызывать и спрашивать, что гораздо интереснее было бы что-нибудь читать или рассказывать. Она молчала только потому, что не хотела мешать Стелле следить за порядком. Но внутри у нее все так и кипело.

«Рада влепить двойку! – думала Катя. – Да еще не какую-нибудь, а побольше, пожирней. Людмила Федоровна подумала бы раньше, сколько вопросов задала бы наводящих, а уж потом только вздохнула бы и поставила маленькую двоечку, а эта воображала рада поиздеваться».

Должно быть, Наташа понимала Катины мысли – она сочувственно кивала ей головой и бросала в сторону Стеллы неодобрительные, осуждающие взгляды.

А между тем Стелла уже вызвала другую ученицу, Тоню Зайцеву – тихую, робкую девочку, соседку Иры Ладыгиной по парте.

– О чем мы говорили на прошлом уроке? – спросила Стелла.

– О Северном Ледовитом океане, – чуть слышно ответила Тоня, испуганно глядя на Стеллу своими круглыми глазами.

– А на позапрошлом?

– О Великом Тихом океане, – еще тише сказала Тоня.

– А на позапозапрошлом?

– Тоже об океане, только о каком – не помню. Забыла.

– Почему забыла?

– У меня память плохая.

– Это неуважительная причина, – заметила Стелла.

– Как это – «неуважительная»? – спросила Настя. – Почему?

– Потому что неуважительная.

Тут уж Катя не выдержала. Она вскочила с места.

– Уж если спрашиваешь, – сказала она, задыхаясь от возмущения, – спрашивай справедливо! Людмила Федоровна напомнила бы, о чем говорилось даже на прошлом уроке, а тебе еще зачем-то понадобилось вспомнить позапрошлые…

– Тише, Снегирева! – остановила ее Стелла. – Я тебя не вызывала.

– Ну так вызови!

– В другой раз.