Обычный день

Поймав уважительный взгляд сына, я села и с самодовольной улыбкой откинулась на спинку стула. Выборы продолжались, пока не пришло время усадить мальчиков в машину, чтобы развезти их по домам. Мы выбрали Лори Главным Говоруном, Арти стал Главным Экспертом, который Все Знает Лучше Всех, а Майкл, который умеет кричать петухом, получил должность Петуха, но был ограничен по уставу одним петушиным криком на каждую встречу. (Тогда я не поняла, почему мои юные скауты потребовали внести ограничение на один петушиный вопль, хотя теперь прекрасно знаю их мотивы – волчата оказались намного дальновиднее меня.) По единодушному согласию, Питера избрали Скаутом, Который Говорит, Что Не Придет На Собрание, Но Все Равно Приходит, а я получила почетный пост – Интенданта Аутфилдера, в обязанности которого входило предоставлять еду, питье и прочие виды довольствия. Тоби, наш пес, был избран Президентом «Логова», а Барри, годовалый брат Лори, стал церемониймейстером с окладом в один пончик за встречу.

К своему удивлению, я обнаружила, что качества, которые я полагала особенностями именно Лори, оказались характерны для всех десятилетних мальчиков; они с равной сентиментальностью относились к младенцам, котятам и девочкам младше четырех лет. Джейни, наша семилетняя дочь, была достаточно взрослой, чтобы раздражать мальчишек. Она захотела поучаствовать в собраниях как полноправный член «Логова», но ей сказали:

– Иди отсюда. Девчонки нам не нужны.

А вот годовалый Барри и Салли, которой едва исполнилось четыре года, сразу же были приняты в «Логово» как всеобщие любимцы. Салли еще и назначили Бэтгерл, талисманом «Логова». Когда я заметила, что выгонять Джейни несправедливо, ее избрали Официанткой и поручили разносить газировку – с одним лишь голосом против, от ее старшего брата.

Мой вклад в наш мир упорядоченной дисциплины был сделан во время голосования за Петуха, когда тишину на собраниях признали обязательной. Я подумывала обеспечивать тишину привычным способом, прошедшим испытания с моими четырьмя детьми, которые иногда забывают о всякой вежливости и устраивают драку; обычно в таких случаях я очень громко кричу: «Тихо!» И поскольку я могу кричать громче всех четырех детей, двое из которых совсем маленькие, одного вопля бывает достаточно для наступления тишины. Если же требуется подкрепление, я всегда могу привести их отца потребовать, чтобы он закричал со мной вместе. Однако такой способ не назовешь идеальным, если требуется утихомирить детей, которые лупят друг друга, пинают, тянут, пихают, крича при этом и завывая на все лады; однако больше мне никогда ничего не помогало, и я предположила, что испытанный метод сработает и с шестью скаутами-волчатами.

Когда я в первый раз крикнула «тихо!», скауты сразу замолчали, от неожиданности, наверное. Во второй раз на мое «тихо!» не обратили ни малейшего внимания. Меня никто не услышал. Безрезультатно прокричав «тихо!» раз шесть, я машинально (без ясных намерений, на чем я настаиваю и буду настаивать) потянулась в сумку с продуктами, которая стояла на полу у меня за спиной и в которой я смутно надеялась обнаружить забытую коробку с пончиками или связку бананов, однако вместо этого нащупала яйцо.

Немного поколебавшись, я прицелилась. Выбрать мишенью собственного сына мне представлялось весьма разумным, ведь стирать его рубашку придется мне, и я бросила яйцо. Воцарилась мгновенная и очень глубокая тишина. Пятеро распетушившихся спорщиков замерли, глядя на Лори, с которого стекал яичный желток, а когда я заметила, что так-то лучше, и многозначительно поставила коробку с яйцами на пол, наша встреча возобновилась в соответствии со всеми правилами вежливого, даже изысканного общения.

Когда яйца подорожали, я выбрала в качестве боеприпасов липкие пастилки маршмеллоу; у них имелось дополнительное преимущество – их можно было есть (то есть съедобными их считали скауты-волчата), и хотя по воздействию маршмеллоу не шли ни в какое сравнение с сырым яйцом, к тому времени выяснилось, что мне достаточно поднять правую руку – и наступала мертвая тишина.

На ежегодном собрании скаутов нам нечего было продемонстрировать за исключением новой техники дисциплины, окрашенных стен на чердаке и моего искусства метания мелких снарядов в цель. Мы кропотливо работали над сумбурной уморительной сценкой для театрального представления, хотя в последнюю минуту Майкл заболел ветрянкой, а Джейни пришлось сыграть роль Дерева. Сидя перед нашей импровизированной сценой с зажмуренными глазами и крепко стиснутыми зубами, я отчаянно надеялась, что Лев не забудет свои реплики, а Торт не споткнется о хвост Крокодила, и мне в голову пришла ошеломляющая мысль: когда-нибудь – очень скоро – Лори станет старшим бойскаутом, Джейни вступит в девичий отряд скаутов, Салли – будет младшим скаутом-брауни, а Барри – скаутом-волчонком. Все сразу. Надеюсь, к тому времени цены на яйца снова упадут.

Как уходила Шарлотта

«Шарм», июль 1954 г.