Обычный человек

Теперь он неожиданно охладел к Хоуи, и во время беседы ответом на жизнерадостные реплики старшего брата было молчание. Причина была смехотворна. Он возненавидел Хоуи за то, что брат обладал крепким здоровьем. Он возненавидел Хоуи потому, что тот никогда в жизни не лежал в больнице и никогда не болел, а еще потому, что ни по единому участку его тела не прошелся скальпель хирурга и в артериях не торчало шесть металлических эндопротезов. Не было у Хоуи в груди и прибора, регулирующего сердечную деятельность, кардиостимулятора — это слово, когда он его услышал в первый раз из уст кардиолога, показалось ему вполне безобидным, как если бы оно имело отношение к системе велосипедных передач. Он возненавидел брата еще и потому, что они, появившись на свет от одних родителей, были внешне схожи между собой, но Хоуи унаследовал от них физическую силу и здоровье, а ему достались лишь сердечнососудистые болезни. Было смешно и глупо ненавидеть брата: Хоуи был не виноват в том, что судьба наделила его крепким здоровьем; он справедливо радовался тому, что в такие годы пребывает в такой хорошей физической форме. Было глупо ненавидеть брата за то, что он родился таким, а не другим. Раньше его не захлестывала ненависть к Хоуи: академические успехи и спортивные достижения не вызывали у него зависти; он никогда не завидовал старшему брату, думая о своих бывших женах и собственных сыновьях и сравнивая своих отпрысков с четырьмя сыновьями Хоуи, которые всегда с любовью относились к своему отцу; он никогда не завидовал и тому, что у брата была преданная жена, с которой тот прожил около пятидесяти лет, и они всегда оставались близкими друг другу людьми. Он гордился своим крепким, атлетически сложенным братом, который учился в школе на одни пятерки, восхищался им с раннего детства.

Когда он был еще подростком, выказывавшим способности к рисованию, чьим единственным спортивным увлечением было плавание, он безоглядно любил старшего брата и ходил за ним по пятам. Но теперь он ненавидел его, он жестоко ревновал и завидовал ему: в мыслях все его существо бунтовало против Хоуи, потому что брат обладал здоровьем и фантастическим жизнелюбием. Хотя в разговорах по телефону он подавлял в себе все иррациональные, ничем не оправданные вспышки ненависти, зреющей в его сознании, звонки друг другу за последние месяцы становились все реже, а беседы — короче, так что в итоге братья практически совсем перестали общаться.

Он не мог долго злиться на брата, желать ему зла: он завидовал ему, но не хотел, чтобы Хоуи потерял здоровье — это не помогло бы ему восстановить свое собственное. Ничто не могло помочь ему восстановить здоровье, вернуть молодость и укрепить талант. Впадая в бешенство, он в своих безумных рассуждениях доходил до абсурда, начиная думать, что отличное самочувствие Хоуи напрямую связано с его собственной немощью, хотя в глубине души понимал, что это далеко не так, поскольку, как все цивилизованные люди, ясно понимал, что равенство существует только как абстрактная идея, а в жизни у каждого своя судьба. Он снова вспомнил историю с острым аппендицитом, когда психоаналитик бойко приписал его недомогание жестокой зависти: в ту пору он, сын любящих родителей, был еще не знаком с такими чувствами, как зависть и ревность, и не думал, что счастье можно обрести, получив то, чем владеют другие. Но теперь он многое понял; в преклонном возрасте он открыл для себя то эмоциональное состояние, которое отнимает у завистника спокойствие и, что еще хуже, реальное восприятие жизни. Он ненавидел Хоуи за тот дар, который преподнесла ему природа, считая себя обделенным: ведь он тоже мог бы обладать тем, что имел его брат.

Внезапно он понял, что терпеть не может своего брата: он ненавидел его такой же примитивной, инстинктивной ненавистью, какую видел в глазах своих сыновей.