Обычная жизнь

– Съел, Икари? – с чувством превосходства взглянула на меня Лэнгли и, не удержавшись, показала язык. – Я же говорила, что ты здесь жить не будешь!

– А с чего это ты взяла, Аска, что Синдзи не будет здесь жить? – деланно изумилась Кацураги. – Места у нас много, так что вы оба тут прекрасно разместитесь…

Майор хитро подмигнула.

– Чего-о-о?! – заорала теперь уже немка и прямо-таки подскочила на месте.

– Общаясь со сверстниками и сослуживцам, ты быстрее врастёшь в коллектив, Аска, – заявила Мисато.

– Никогда!!! – рявкнула Лэнгли и с размаху ударила руками по столу. – Никогда мальчику и девочке старше десяти лет не следует жить под одной крышей!!!

– Почему? – невинным тоном поинтересовалась командир.

– Потому!!! – лицо немки буквально пошло алыми пятнами. – Это совершенно недопустимо!!!

– Поддерживаю, – подал голос и я. – По-моему, это совершенно напрасная и бессмысленная задумка.

– А вот я так не считаю, – в голосе Кацураги послышался лёгкий звон металла. – Вон, как вы друг с другом грызётесь… А нам нужно, чтобы вы не грызлись, а были одной командой. Так что пока общий язык не найдёте – будете жить под одной крышей.

– С ней?

– С ним?!

Мы с Аской повернулись друг к другу и выпалили одно и то же.

– Ну, вот! – захихикала майор. – Кажется, эта методика уже начинает приносить плоды – пошла синхронизация… Да ладно вам! Чего вы так напряглись-то? Я же вас не заставляю спать в одной кровати…

– Только попробуйте! – угрожающе произнесла Лэнгли. – И тогда…

– Тогда – что? – с интересом уточнила командир.

Немка нехорошо покосилась на меня. Я предпочёл сделать невинное лицо. А что я? Я – ничего! Я чужие фразы копирую совершенно неосознанно, честно-честно!

– Тогда я… Тогда я пожалуюсь!

– Кому?

Аска открыла рот, почти сразу же закрыла его, но я почти воочию увидел, как имя «Кадзи» чуть было не материализовалось в воздухе. Но в последний момент девушка явно поняла, что чем говорить такое, лучше молчать. Впрочем, хоть что-то явно нужно было сказать, но Лэнгли не придумала ничего лучше, чем брякнуть:

– В общество защиты детей!

Вот оно как, да? Как припёрло, так сразу вспомнила, что она дитё, понимаешь ли…

– Милочка, – благодушно промурлыкала Мисато. – Жаловаться ты будешь своему папе, но только после того, как вылетишь из Токио быстрее, чем успеешь сказать «общество защиты детей». А пока ты здесь, твой опекун – я! Так что изволь меня слушаться, Аска.

Лэнгли явно хотелось сказать что-нибудь резкое, но, сделав над собой чудовищное усилие, она всё-таки сумела нацепить на себя самую невинную улыбку и ангельским голосом пропеть:

– Как скажешь, Мисато.

Я, услышав это, не сдержался и фыркнул – тоже мне пай-девочка!..

Кстати, про ангельский голос это я сейчас хорошо подумал… Аска – самый настоящий Ангел во плоти! Только не библейский, а инопланетный, едрить его в качель…

– Нет, ну, это всё, конечно, очень прикольно, но пора бы уже и честь знать, – проинесла Кацураги. – Аска, ты как, уже разместилась?

– Можно сказать, что я ещё нахожусь в процессе… – напыщенно произнесла немка.

– То есть, нет, – перевела на нормальный язык командир. – Гм. Плохо. Эх… Вообще-то неохота сейчас этим заниматься, но… Эдак же тебе даже спать негде будет, если не займёмся…

По лицу немки было видно, что об этом она подумать не удосужилась.

* * *

…Как там по наставлению?.. Сжать кулак правой руки, согнуть её в локтевом суставе перед собой, тыльной стороной ладони от себя, совместить запястный сустав левой руки с локтевым суставом правой…

– Во! – продемонстрировал я Лэнгли русский жест, совершенно несправедливо выходящий из употребления. – Видала?

Да, я знаю, что это неприлично, но на более интернациональный «фак» Аска, думаю, обиделась бы сильнее. А какой-нибудь иранский вариант в виде сжатого кулака с оттопыренным вверх большим пальцем вообще бы не поняла.

– Я так понимаю, это означает «нет»? – прищурилась немка.

– Правильно понимаешь.

– Миса-а-ато! Меня Икари в мою комнату не пускает!

Вот же ябеда.

В зал просунулась голова Кацураги.

– Ну, что там ещё?

– Ну, начнём с того, что вообще-то это моя комната, – флегматично заметил я. – И тебе там делать нечего, Лэнгли. И вообще, тебе не кажется, что это, гм, нахальство – ломиться в комнату к малознакомому лицу противоположного пола?..

– Хам! – прорычала Аска. – И жадина! У тебя комната больше, так что отдай её мне – я не могу ютиться в той каморке!

– Вообще-то наши комнаты одинаковые по размерам… Просто моя не забита таким невероятным количеством барахла.

– Поосторожнее с выражениями, Икари! Это вовсе не барахло, а совершенно необходимые мне вещи!

– Чем языками чесать, лучше бы вещи таскали, – пропыхтела Кацураги, проходя мимо нас с тройкой объёмистых коробок в руках, придерживая эту небольшую башенку подбородком. – Но барахла у тебя, конечно, много, Аска…

– Ах, да о чём вы! – почти в отчаянье всплеснула руками немка. – Да я с собой смогла привезти едва ли четверть всех вещей! Мне Кадзи запретил брать всё…