Обычная девушка

— Ты что, пил ее? — Костя нахмурился, глядя на свою улыбающуюся копию. Внутри шевельнулась ярость, но он привычно погасил ее, не позволяя вырваться наружу. Контроль. Ему нельзя терять контроль. Незыблемое правило, вдолбленное с самого детства.

— Ну, должен же я был получить причитающуюся мне долю? — беззаботно отозвался Митрос. — Такая сладкая, — мечтательно улыбнулся он. — Знаешь, я даже пожалел, что отдал ее тебе. До сих пор помню, как впервые увидел эту цыпочку. Я тогда тоже спровоцировал ее, а в ответ… Боже, она сделала мой день своими эмоциями.

— Еще раз попробуешь прикоснуться к моей секретарше, и я запрещу пускать тебя в офис, — медленно произнес Костя. Ярость все еще продолжала бурлить в крови. — Я серьезно, Димитрос.

— Костас, ты чего? — удивленно уставился на него брат. — можно подумать, я много взял. Да, мне и нужно-то всего ничего, я же — не ты, о, великий и могучий обладатель неисчерпаемого резерва, — усмехнулся Митрос.

— Ты меня понял? — переспросил Константин.

— Да, брось. Ты что, из-за какой-то девчонки? Ну, пригубил я ее слегка, что в этом такого? Чего ты завелся?

— Я предупредил, Димитрос, — напористо сказал Константин. Понимание того, что брат походя отпил из его соурсе, будило неведомые доселе древние инстинкты. "Мое." — раненым зверем кричал монстр. "Мое." — вопило его второе "я", желая уничтожить всякого, кто посягнул на принадлежащий ему источник.

— Что, она тебе так понравилась?

— Это уже тебя не касается. Просто, не приближайся к ней.

— Ничего себе, — пробормотал Дмитрий. — Выходит, я не ошибся, когда решил, что она тебе подойдет.

— Как дела у мамы? — сделав вид, что не услышал брата, спросил Костя. Он пригасил эмоции, цепляясь за холодный рассудок. Нет. Нельзя терять контроль. Нельзя позволить монстру вырваться наружу.

Костас опустился в кресло и указал Дмитрию на соседнее.

— Как обычно, — лениво ответил Митрос, вальяжно развалившись на мягком кожаном сиденье. — Вся поглощена своим садом и благотворительностью. Кстати, мама велела передать, что очень ждет твоего приезда.

Он достал из кармана пачку сигарет.

— Нет, — коротко ответил Константин. — Мне сейчас не до нее.

— Что, до сих пор злишься? — закурив, хмыкнул Димитрос.

Он вытянул ноги и уставился на кончик сигареты.

— Не в этом дело, — спокойно посмотрел на брата Костас. Митрос не понимал. При всей своей внешней эмоциональности, Дмитрий был достаточно холодным и циничным. Проще относился к жизни, легче воспринимал свои желания и чувства. А может, это как раз потому, что он мог себе позволить проявлять их открыто? В отличие от Кости, которого с самого детства учили закрываться от эмоций и привязанностей. Видно, плохо учили, раз они все-таки вырываются из-под контроля.

— Да, брось. Думаешь, я не знаю? — хмыкнул Дмитрий.

Струйка дыма поплыла по комнате, принимая причудливые формы.

— Знаешь? — Константин иронично приподнял бровь. — И что именно? Что еще взбрело в твою шальную голову?

— Не прикидывайся замороженной ледышкой, Костас, — посерьезнел Дмитрий. — Ты ведь все никак не простишь ей новое замужество, да?

— Меня это мало волнует, — отрезал Константин и поднялся из-за стола. — Если матери так хочется портить себе жизнь, с какой стати я должен ей мешать?

Он снова подавил всколыхнувшиеся чувства. Новый супруг матери был ему не по душе. И это еще мягко сказано. Скользкий, мерзкий, неприятный тип. Настоящий жиголо. Тянет с мамы деньги, а та на все закрывает глаза, лишь бы ее обожаемый Дэвид был рядом. И именно поэтому Костя ничего не может сделать. Если бы не слепое желание матери быть с этим подонком, он давно бы уже выкинул наглого проходимца из дома. А так, ограничился всего лишь жестким контролем его расходов. Правда, это мало помогает, потому что мама щедро спонсирует своего муженька. А перекрыть ей доступ к деньгам он не может, хотя и понимает, что это было бы правильно. Внутри все переворачивается, при мысли, что он лишит маму ее привычного содержания.

— Ты всегда был слишком категоричным, — вздохнул Димитрос.

Он посмотрел на брата, и в глазах его мелькнуло сожаление.

— Неужели, эта девчонка тоже не подошла? — тихо, и без видимой связи, спросил Митрос.

— Ну, почему же? — равнодушно отозвался Константин. — Подошла.

Он достал из стола пачку своих любимых "Треасурер" и щелкнул зажигалкой.

— Что-то незаметно, — серьезно заметил Димитрос. — Выглядишь хреново.

— Разве? — Костя закурил и отложил зажигалку в сторону. Рука его чуть дрогнула. — Тебе кажется.

— Кажется? — Дмитрий, одним рывком, поднялся с кресла и оказался рядом с братом. — Черт возьми, Костас, сколько можно? Ты что, так и продолжаешь голодать? Бля…

Он взволнованно посмотрел на брата и грязно выругался.

— Ты ненормальный, Костас. Ты гребанный псих. Ты понимаешь, что однажды просто подохнешь из-за своих долбанных принципов?

— Не преувеличивай, — скривился Константин. Ну, да. Он перестал пить. И что? Вполне терпимо. Раньше тоже пил крайне редко, и ничего. Живой же?

— Не преувеличивай? Ты давно в зеркало смотрелся, придурок? Глаза свои видел? Твою мать. Ты идиот, Коцос. Упертый идиот.