Обычная девушка

Катя покосилась на большое зеркало, мимо которого собиралась пройти, и, не удержавшись, подошла ближе и покрутилась перед ним, внимательно рассматривая себя со всех сторон. Ну, да. Худышка. Но это же еще не повод ее закармливать?

— Опаздываем, Катерина Алексеевна? — внезапно услышала она голос Терсенова, и, повернувшись, увидела наблюдающего за ней босса.

Константин выглядел безупречно. Темно-серый костюм, белоснежная рубашка, темно-красный галстук… Катя уже успела заметить любовь своего шефа к красным галстукам. Этакая фишечка, ненавязчиво намекающая на любовь к власти и господству. Да, уж. Такой мужчина всегда будет в центре внимания.

Катерине стало неловко, что начальник заметил ее кривляния перед зеркалом.

"Нашла время и место, — корила она себя. — Не могла до комнаты дойти. Вот, и стой теперь, как дурочка, в офисном костюме и с дорожной сумкой. Весели шефа."

— Я уже иду, Константин Сергеевич, — вслух сказала она. — Только вещи в комнату занесу.

— Постарайтесь не задерживаться, — спокойно "порекомендовал" ей босс. — Нам еще в офис ехать.

Катерина удивленно посмотрела на Терсенова.

Интересно, а отвезти ее в офис из дома — не вариант? Неужели нельзя было предупредить Петра Андреевича? Хотя, о чем она? Не барское это дело…

Молча кивнув, Катя перехватила сумку поудобнее и отправилась к своему временному пристанищу.

"Я тучка, тучка, тучка, я вовсе не медведь, — привычно, в такт шагам, пела она, про себя, детскую песенку. — Как приятно тучке по небу лететь…"

Это было ее личное успокоительное средство. Когда требовалось избавиться от неприятных эмоций, Катя вспоминала Винни-Пуха, с его знаменитой "тучкой", и ей становилось легче.

Она уже почти дошла до своей комнаты, как неожиданная мысль заставила ее остановиться. Интересно, а на чем это они в офис поедут? Вряд ли Петр Андреевич уже успел вернуться. Или начальник сам сядет за руль? И опять без охраны?

Оказалось, что все-таки "или".

Когда Катерина появилась в кабинете Терсенова, тот молча кивнул ей, указывая на выход. Так же молча они покинули дом и направились к гаражу. А там…

У Кати глаза разбежались. Ярко-красное Феррари, солидный черный Мерседес, огромный монструозный Джип, небольшая приземистая Бугатти… Что и говорить, солидная "конюшня".

Любовь к хорошим автомобилям Катерине привил папа, который был страстным поклонником мирового автопрома. Алексей Михайлович мог безошибочно определить год выпуска любой машины, знал слабые и сильные стороны разных автомобилей, еще с советских времен коллекционировал журналы про них и старался быть в курсе всех новинок.

Терсенов, не оглядываясь, прошел к Мерседесу, а Катерина не смогла отказать себе в удовольствии и незаметно приблизилась к Феррари. Двухдверное купе манило ее, словно магнит. Знаменитая Берлинетта. Семьсот двадцать лошадиных сил, максимальная скорость — триста двадцать километров в час… Мечта, а не машина. Проведя рукой по блестящему капоту, Катя скосила глаза на водительское сиденье. Вот бы когда-нибудь на такой прокатиться.

— Катерина, вы со мной или остаетесь? — вырвал ее из восторженных грез начальник.

— Иду, — с трудом отведя взгляд от Феррари, кивнула Катя.

Она открыла заднюю дверцу Мерседеса и юркнула на сиденье. Совершенно не элегантно, в отличие от пассии Терсенова.

Константин, бросив на Катерину мимолетный взгляд, усмехнулся чему-то и выехал из гаража.

Ехали долго. Пробка, скопившаяся на въезде в город, не позволяла передвигаться быстрее, чем двадцать километров в час.

Катя украдкой посматривала на босса.

Константин был явно не в духе. Об этом говорила и едва заметная складка на лбу, и напряженно сжатые губы, и холод в голубых глазах. И нетерпеливо постукивающие по рулю пальцы.

— А скажите-ка мне, Катерина, — неожиданно прервал молчание Терсенов. — Почему вы сегодня не завтракали?

— Что? — удивленно переспросила Катя.

Вопрос начальника вызвал у нее недоумение.

— Завтрак, — коротко повторил Константин, поймав ее взгляд в зеркале дальнего вида.

— А с чего вы решили, что его не было?

Катерина решила не поддаваться на провокацию. Босс же не может знать наверняка, что она ела, и ела ли вообще?

— А вы готовы утверждать, что я ошибаюсь? — прищурился Терсенов.

— Разумеется, — с видом оскорбленной добродетели, кивнула Катерина.

"Если уж врешь, то делай это убедительно." — вспомнились ей слова тети Лиды. Мудрый совет. Тем более, когда врешь начальству или близким.

— Хорошо. И что вы ели? — не отставал Терсенов.

— Константин Сергеевич, вам не кажется, что это уже похоже на допрос?

Катя с укором посмотрела на босса. Нет, ну, это, вообще, ни в какие ворота. Ей что теперь, постоянно придется отчитываться о количестве съеденной пищи?

— Не увиливайте от ответа, Катерина, — не поддался на ее уловку шеф.

Он строго посмотрел на Катю и добавил:

— Я жду.

Катерина встретилась с ним взглядом в зеркале и поняла, что врать бесполезно. Босс не отступит.

— Кофе, — вздохнула она.

— Кофе? И все?

Синие глаза гневно блеснули.

— И все, — снова вздохнула Катя.

— Что ж, — Константин задумчиво взглянул на нее и медленно произнес: — Минус десять процентов от зарплаты.