Обычай умирать

— Неужели вы думаете, что я воспользуюсь нашими отношениями и попытаюсь сбежать? Раз уж я сдался, то придется идти до конца. Иначе вас серьезно накажут, если вы упустите меня во второй раз. И вам невозможно будет объяснить, куда я делся из своего номера.

— Я должна была позвонить сразу, как только поднялась в ваш номер, — сказала Наира.

— Неужели вы считаете, что ошиблись?

— Не считаю. Но неприятности у меня будут. Просто я столько слышала про вас… И мне было ужасно обидно, когда вы меня так легко разоблачили.

— Сколько вам лет?

— Тридцать четыре.

— И уже майор. Очень неплохо. Начальство вас ценит.

— Надеюсь. Хотя сегодня я, похоже, перечеркнула все, чему меня раньше учили. Если бы мне кто-нибудь сказал еще вчера ночью, что я могу сделать подобное, я бы не поверила.

— Это не совсем так. Спонтанные поступки обычно вызваны нашим подсознанием. И вы об этом знаете.

— Тем хуже для меня.

— Я бы не был столь категоричен. В конце концов, вы просто обязаны были узнать причины своей неудачи и попытаться понять мой психотип. Иначе какой из вас сотрудник?

— Никогда не позволяла себе подобного. Я просто себя не узнаю. Лечь с мужчиной после пятнадцати минут разговора с ним. По-моему, такого не позволяют себе даже… даже некоторые женщины.

— «Дамы с пониженной социальной ответственностью», — вспомнил, улыбнувшись, Дронго, — так говорил президент Путин.

— Смешно, — согласилась Наира. — Но я действительно не могла себе такого даже представить. Тем более с человеком, которого я должна найти и… — Она снова запнулась.

— И которого должна задержать или сдать, — закончил за нее Дронго. — Очень надеюсь, что вы не получали приказа о моей ликвидации. Пока не получали.

— Не надо, — попросила она. — Я так поняла, что наши хотят с вами только переговорить. Возможно, договориться. Их беспокоит ваша активность.

— Кстати, почему мы до сих пор на «вы»?

— Действительно, глупо, — рассмеялась Наира, — не знаю. Видимо, сказывается пиетет перед вами… тобой. Такая невозможная ситуация. Как будто лежу с живым памятником. Наверное, еще никто так глупо себя не вел. Как вы… как ты считаешь?

— В истории бывают разные встречи, — рассудительно произнес Дронго. — Если тебя это немного успокоит, то могу рассказать, как однажды американский актер Джек Николсон встречался с семейной парой канадского премьер-министра Трюдо. Говорят, что он соблазнил его супругу за несколько минут, пока они были в автомобиле. Муж сидел в соседней машине.

— Это правда или ты снова придумал? — улыбнулась Наира, прикусив губу.

— Абсолютная правда. Я, конечно, не Джек Николсон. А ты не супруга канадского премьер-министра. Но нечто похожее…

Оба рассмеялись.

— Все! — решительно произнесла она. — Теперь я позвоню, чтобы тебя сдать.

— Только один вопрос.

— Какой?

— Насчет Ламиева ты сказала намеренно, чтобы я знал, как именно он погиб?

— Конечно. Его никто не убивал. Мы рассчитывали, что ты все поймешь. Он был наркоманом в последней стадии. Уже перешел на героин. Поэтому обычные уколы пентатола на него не очень сильно действовали. Когда попытались увеличить дозу, у него остановилось сердце.

— Я так и подумал. Но у меня есть еще одна просьба.

— Это уже наглость! — притворно возмутилась Наира.

— Может, я сначала приму душ, — попросил он, — или уступить тебе ванную?

— По пять минут на каждого, — улыбаясь, разрешила она, — потом буду звонить. Между прочим, у нас ходят упорные слухи, что ты женат.

— Это правда, — ответил он, глядя ей в глаза.

— Тебе никто не говорил, что ты еще и безнравственный Дон Жуан?

— Нет. Я ведь никого не соблазнял. Это была встреча по взаимному согласию, — произнес Дронго, наклоняясь к ней.

— Тогда я позвоню еще через двадцать минут, — прошептала Наира, обнимая его.

Она позвонила уже через сорок пять. И сообщила чуть дрогнувшим голосом:

— Он находится в воронежском отеле «Меркурий». Восемьсот третий номер. Я его обнаружила.

— Где вы находитесь? Вы вошли с ним в контакт? — спросил встревоженный голос.

— В коридоре. Я видела, как он выходил и входил в свой номер. Он сейчас здесь.

— Ни в коем случае не обнаруживайте себя! Сейчас на место выедет наша оперативная группа. Постарайтесь себя не обнаруживать.

Наира убрала телефон и пробормотала:

— Мы теряем чувство реальности. Извини, я выхожу в коридор. Может, я еще пожалею, что поддалась своим чувствам. Или, наоборот, пожалею, что слишком серьезно отнеслась к своей работе. Извини!

Она вышла, не попрощавшись и ничего больше не произнося. Было заметно, как сильно она нервничает. Ей самой сложно было разобраться в своих чувствах. Было неприятно, что она поддалась своему увлечению, нарушив все возможные должностные инструкции. С другой стороны, еще более неприятно, что после всего случившегося она должна звонить в управление и сдавать человека, который ей так интересен. Чувствуя дискомфорт, она пожалела, что несколько лет назад бросила курить.