Обворожительный кавалер

Враг рода человеческого, которому предложений купить у кого-нибудь душу в обмен на мирские блага поступает весьма немало, был, видать, слишком занят с очередным клиентом и на предложение Ришелье не отозвался. То ли впрямь не расслышал, даром что вездесущ, то ли душа Армана дю Плесси де Ришелье, отступившего от всех божьих заповедей, была ему и даром не нужна. В общем, прождав некоторое время попусту, кардинал понял: и здесь, как и всегда, он должен рассчитывать только на себя. И с того момента, ни на минуту не переставая руководить всеми государственными делами, он принялся с помощью своих агентов и собственноручно следить за Анной Австрийской.

Ну и, как водится в романах, а еще чаще – в жизни, случай не замедлил представиться.

Король Людовик и королева-мать устраивали бракосочетание принцессы Генриетты-Марии и английского короля Карла I, только что воцарившегося. Свадебные торжества должны были состояться в Лондоне, и за невестой прибыла весьма пышная делегация английских лордов. Возглавляли ее представители жениха – графы Кэрлиль и Галланд. Однако их кандидатуры были избраны королем по настоянию парламента, и Карл, сделав эту уступку, послал вслед за основной делегацией человека, которому он истинно доверял. Звали его Джордж Вилльерс, герцог Бэкингем, он был фаворитом короля, его первым министром, и именно он стал главной персоной на церемонии заочного бракосочетания… а также главным действующим лицом в той истории любви, ревности и смерти, которая начала разыгрываться на подмостках Лувра, Версаля etc., лишь только герцог Бэкингем появился в Париже.

Приезд его был воспринят без особого восторга как Людовиком, так и Ришелье. Прежде всего по соображениям государственным, поскольку посланец протестантского короля собирался ходатайствовать за собратьев по вере кальвинистов, которым не слишком-то привольно жилось в католической Франции. Во-вторых, репутация Бэкингема была порядком подмочена многочисленными же легендами о его многочисленных любовных похождениях, ибо герцог имел славу величайшего любезника того времени, а также предшествующего и, такое впечатление, будущего. И если так считали по Франции, которая во все времена являлась оплотом волокитства, то, видимо, Бэкингем и впрямь был опасным соперником для мужчин как французской, так и прочих национальностей, а женщины оказывались перед ним практически беззащитными.

Откуда же он взялся, кто был таков, этот самый герцог, персонаж трагического романа Анны Австрийской?

В описываемое время (1625 год) ему едва исполнилось тридцать три. Отец его был особой нетитулованной – небогатый сквайр по фамилии Вилльерс. Джордж был вторым сыном в семье. Когда ему было десять, отец умер. Мать Джорджа, Мэри Бемонт, обладала редкостной красотой, которую унаследовал сын. Главной приметой сына и матери были необыкновенные карие глаза, которые по воле настроения становились то черными, непроглядными, то янтарными, чуть ли не желтыми. Добавим еще: и тонкие черты лица, и роскошные волосы, и статная фигура, и великолепная кожа отмечали их. А главное – ум и великая склонность к авантюрам! И к любовным приключениям, конечно. Матушка меняла мужей как перчатки, а ее любимый сын, который поехал в Париж завершить образование (кроме всего прочего, он играючи осваивал все науки), проводил время не столько в Сорбонне, сколько в постелях хорошеньких гризеток. Наконец он спохватился, что дожил до двадцати одного года сущим пустоцветом, и вернулся в Лондон с твердым намерением делать карьеру. Небеса оказались благосклонны к намерению молодого человека. Многочисленные поклонники матери оказали Джорджу протекцию и пристроили ко двору, где его утонченная красота, обходительные манеры и непобедимое очарование, сквозившее в каждом жесте, взгляде, слове, моментально обворожили короля Джеймса I (или Якова, кому как больше нравится), который сделал его своим фаворитом. А некоторые любители «скелетов в шкафах» присовокупляли, что первый раз король увидел Джорджа Вилльерса в театре Кембриджского университета, где он играл хорошенькую девицу. Король увидел «ее» ножки и рухнул к ним.

Ну да, стареющий король имел свои эротические причуды, а молодой Вилльерс оказался лишен каких бы то ни было моральных принципов. Не то чтобы ему так уж нравились «суровые мужские игры», Джордж вообще-то предпочитал женщин… А впрочем, он предпочитал любовь вообще, какую угодно любовь, лишь бы она щекотала нервы и… приносила выгоду.

Сердце его пока что спало непробудным сном.