Обвинение в убийстве

– Все в порядке. Я привык. – Он положил платок на колени. – Раньше, когда я был в первый раз женат, я по выходным работал на стройке. За эту работу не так уж много платили, но мы с женой тогда только поженились. Дополнительные деньги, понимаешь? Мне поручили раскачивать кувалду, сбивать штукатурку в этих старых домах в Чарльзтауне. Потолки… – Он снова закашлялся, и его палец задрожал в воздухе, указывая на потолок. – Асбест. Конечно, мы тогда этого не знали. – Его взгляд стал задумчивым. – Жаль, что я не знал тебя раньше. Роб и Митч – черт, эти двое мне как сыновья. Сыновья, которых посылаешь в мир, молясь Богу о том, чтобы они со всем справились. И они справлялись. Они были бы мне действительно хорошими сыновьями. Если бы не ты. Я мало тебя знаю, но полагаю, что ты был бы сыном, которому хочется передать что-то, если у тебя в жизни есть то, что стоит передать.

– Это серьезный комплимент.

– Да-да.

– Я тоже был рад с тобой познакомиться. Наша… дружба… – «Дружба» казалось странным определением тому, что их связывало. – Как бы там ни было, я очень рад, что ты на капитанском мостике.

Дюмон кивнул, задумчиво нахмурившись.

– Я полагаю, кто-то должен это делать.

Они немного посидели, с трудом вынося неловкое молчание.

– Ну, – сказал Дюмон, – спасибо, что зашел.

24

Телефон противно запиликал, выдернув Тима из дневного сна, в который он, в конце концов, погрузился. Он перекатился по матрасу и взял трубку.

Прокуренный голос Роберта был слишком громким:

– Этот ублюдок не выходил из дома с тех пор, как мы вчера вечером сюда приехали. Все время мотается по подвалу, где нашли всю эту вудуистскую хрень.

Тим с силой потер глаза.

– А-га.

– Его дом возле одежного района в центре города. Ты далеко оттуда?

– Примерно в получасе езды, – соврал Тим.

– Хорошо. В-общем, Аист поставил его телефон на прослушку. Только что звонила мать Дебуфьера, напомнила этому ослу о ланче. В полдень в Эль-Комао. Знаешь, где это?

– Кубинский ресторанчик на Пико рядом с федеральным зданием?

– Точно. Так что он рванет туда минут через двадцать. Я подумал, ты захочешь подъехать, прошвырнуться вместе с нами по дому. Митч принесет немного взрывчатки на всякий случай.

– Я ясно дал понять, что вы только наблюдаете.

– Я знаю, знаю, но у нас у всех появилось ощущение, что ублюдок не вылезает из норы. Мы просто подумали, что не повредит иметь немного взрывчатки под рукой на случай, если подвернется…

Голос Митчелла в трубке сказал:

– …такая.

– …возможность. Это может быть наш единственный шанс.

– Ни в коем случае. Вы начали наблюдение только вчера. Все, что мы сделаем сегодня, – это осмотрим квартиру, чтобы знать, как там все расположено.

– Ладно, хорошо. Тогда мы просто оглядимся. Ублюдок на Лейнард-стрит, 14132. Да, Рэкли. Как ты узнаешь, где нас найти?

– Я вас найду, – сказал Тим.

– Мы вписались в этот район, как пантера в джунгли, мой друг. Мы в…

– Дай-ка я угадаю. В фургоне обслуживания с тонированными задними стеклами.

Долгое молчание.

– Скоро увидимся. – Тим повесил трубку, сунул пистолет за пояс, схватил телефон и направился к двери, но, схватившись за ручку, остановился, вернулся назад и взял пару черных кожаных перчаток из сумки возле матраса. Это были особые перчатки; по всей длине пальцев в них был вшит свинец, и они позволяли развить мощность в целую лошадиную силу при простом ударе кулаком. Тим сунул перчатки в спустился по лестнице к машине.

Он припарковался у обочины, не доезжая полутора километров до дома Дебуфьера. По обе стороны улицы шли магазины одежды – вытянутые помещения, втиснутые в одинаковые конструкции, как клавиши пианино. У многих магазинчиков двери поднимались, как на складе, выставляя содержимое на всеобщее обозрение. Молодой парень рылся в куче спортивных рубашек высотой по грудь. В воздухе пахло конфетами и горелыми мексиканскими лепешками.

Мимо прошел молодой человек с кустистой бородой; на руке у него висели футболки. Он поймал взгляд Тима и показал ему образец. На футболке была изображена голова Джедедайи Лейна в момент взрыва под заголовком «Терроризм взрывается».

Тим посмотрел на часы и с облегчением увидел, что десять минут, которые нужно было куда-то деть, чтобы вовремя подъехать к дому Дебуфьера, уже прошли.

Он припарковался в нескольких кварталах. Дома с облупившейся штукатуркой прятались за дешевыми металлическими заборами. Вдоль обочин по обеим сторонам улицы стояли ржавые машины; там было и несколько фургонов обслуживания. Надписи на них были самыми разнообразными: «Стекольные работы Армандо», «Промышленная чистка Фредди», «Чистка ковров Мартинеса Броса»…

Дом Дебуфьера на северной стороне улицы был выше, чем соседние дома. Деревянное строение выглядело отвратительно и, казалось, не принадлежало ни к одному из существующих архитектурных стилей. Оно находилось довольно далеко от дороги, за лужайкой, которая давно превратилась в месиво.