Обвенчанные утром (ЛП)

— Нэша называли самодовольным франтом, — заметил Лео, — заносчивым и высокомерным, то есть он полностью соответствовал требованиям к архитектору такого ранга.

— Неужели? — Казалось, Кэтрин очень рассмешили его слова. — Но почему?

— Огромные затраты, связанные со столь важным проектом, поведение на публике…что это на самом деле, если не наглость — полагать, что идеи, пришедшие кому-то в голову, достаточно хороши, чтобы воплотить их с таким размахом. Картина, например, выставляется в музее, и посетителям нужно ещё поискать её среди прочих экспонатов, или же могут избежать встречи с картиной, если таково их желание. Но у нас мало шансов не заметить целое здание, и Боже, помоги нам всем, если оно как бельмо на глазу.

Кэтрин лукаво посмотрела на Лео, стараясь не пропустить ни слова.

— Ты мечтаешь о каком-нибудь не менее значимом проекте, например, о великолепном дворце или монументе, как те, что создал мистер Нэш?

— Да нет, у меня нет амбиций, необходимых великому архитектору. Я мечтаю приносить пользу. Мне нравятся менее грандиозные проекты, например, строительство домов для арендаторов в поместье. Я считаю, что они не менее важны, чем дворцы.

Он умерил шаг, чтобы не обгонять Кэтрин, и осторожно провёл её по неровному участку тротуара.

— Во время моей второй поездки во Францию я путешествовал по Провансу, и мне посчастливилось встретиться с одним из моих профессоров из Академии Изящных Искусств. Очень славный старичок.

— Какое удивительное стечение обстоятельств!

— Судьба.

— Ты веришь в судьбу?

Лео лукаво усмехнулся.

— Думаешь, можно не верить, если живешь вместе с Роаном и Меррипеном?

Кэтрин улыбнулась в ответ и покачала головой.

— Я скептик. Я верю, что судьба — это то, кто мы есть и как мы используем предоставленные нам возможности. Продолжай… расскажи мне о профессоре, твоём учителе.

— Я стал частым гостем профессора Жозефа после нашей неожиданной встречи, изготавливал чертежи, делал наброски, набираясь опыта в его студии. — Лео произнёс фамилию на французский манер, делая ударение на втором слоге. Замолчав на секунду, он улыбнулся, предаваясь грустным  воспоминаниям.  — Мы часто разговаривали за стаканчиком шартреза [33]. Я терпеть не мог эту дрянь.

— О чём вы говорили? — последовал деликатный вопрос.

— Обычно об архитектуре. У профессора Жозефа был свежий взгляд на этот предмет… он заключался в том, что маленький, идеально спроектированный коттедж имеет не меньшую ценность, чем величественное здание общественного значения. Он рассказывал о вещах, которые не упоминал на лекциях в Академии, а его представление о взаимосвязи между физическим и нематериальным миром… о том, что идеальное творение рук человека, например, картина, скульптура или здание, позволяет человеку выйти за пределы материального. Видеть ясно. Дает ключик, чтобы заглянуть в рай.

Лео остановился, заметив тревожное выражение, промелькнувшее на лице девушки.

— Я заставил тебя скучать. Прости.

— Совсем нет.

Полминуты они шли молча, пока Кэтрин не выпалила:

— Я никогда не знала тебя по-настоящему. Ты ставишь с ног на голову всё, что я думала о тебе прежде. Это приводит меня в замешательство.

— Означает ли это, что ты уже смирилась с идеей выйти за меня замуж?

— Вовсе нет, — ответила она, и он усмехнулся.

— Смиришься, — заявил Лео, — тебе не удастся вечно сопротивляться моему обаянию.

Он вывел её из парка на улицу, где располагались магазины и коммерческие здания.

— Мы идём в галантерейную лавку? — поинтересовалась Кэтрин, разглядывая витрины и вывески. — В цветочный магазин? Или книжный?

— Нам сюда, — сказал Лео, останавливаясь у одной из витрин, — что ты думаешь об этом месте?

Она с недоверием покосилась на вывеску над витриной.

— Телескопы? — в изумлении уточнила Кэтрин. — Ты хочешь, чтобы я занялась астрономией?

Он развернул её к витрине:

— Читай дальше.

— «Поставки запатентованных Её Величеством оптических приборов для военных походов, ипподромов, театральных биноклей и проекционных очков, — прочитала она вслух, — глазные консультации доктора Генри Шеффера с применением новейших разработок для коррекции зрения».

— Доктор Шеффер является лучшим окулистом в Лондоне, — заметил Лео, — говорят, что он лучший в мире. Он был профессором астрономии в Тринити [34], когда занятия с линзами подтолкнули его к изучению человеческого зрения.

Он получил сертификат офтальмолога и достиг серьёзного прогресса в этой области. Я записал тебя к нему на приём.

— Но мне не нужен самый лучший окулист в Лондоне! — запротестовала Кэтрин, удивлённая, что Лео зашёл так далеко в своей заботе о ней.

— Ну, давай же, Маркс, — сказал он и потянул её к дверям, — пришло время подобрать тебе подходящие очки.