Обвенчанные утром (ЛП)

Весь следующий месяц Лео намеренно находил себе разные дела, чтобы не встречаться с Кэтрин. Пара новых арендаторских ферм требовала проводки системы орошения. Лео был специалистом именно в этом, в то время как Кэм работал с лошадьми, а Меррипен следил за рубкой леса. Лео намеревался создать заливные луга, орошаемые мелкими ручьями и малыми распределительными каналами, питающимися от близлежащих рек. В том месте, где воды в канале будет мало, и она не сможет естественным путём поступать на поля, понадобится водяное колесо. Это колесо, снабжённое черпаками, будет поднимать необходимое количество воды и пускать её по искусственному каналу.

Без рубашки, весь в поту под нежарким солнцем Гемпшира, Лео вместе с арендаторами копал дренажные рвы и канавы, убирал камни и таскал землю. К концу дня все мышцы Лео ныли, и он так уставал, что едва не засыпал над ужином. Его тело стало мускулистым, и он так похудел, что пришлось одолжить брюки у Кэма, пока местный портной не перешьёт его собственную одежду.

— По крайней мере, работа удерживает тебя от твоих пороков, — однажды перед ужином подшутила над  ним Уин, ласково потрепав по волосам.

— Как это ни странно, но мне нравятся мои пороки, — сказал ей Лео. — Именно поэтому я ими и обзавёлся.

— Чем тебе нужно обзавестись, — нежно сказала Уин, — так это женой. И я это говорю не из корыстных побуждений, Лео.

Он улыбнулся самой нежной из своих сестёр, так много боровшейся во имя любви:

— В тебе нет ни капельки корысти, Уин. Но, несмотря на то, что твои советы обычно благоразумны, этому я не последую.

— А должен был бы. Тебе нужна собственная семья.

— Мне более чем хватает той, что уже есть. И я много что предпочёл бы женитьбе.

— Например?

— О, отрезал бы себе язык и присоединился к монахам-цистерцианцам[14], вывалялся нагишом в патоке и вздремнул на муравейнике… Продолжать?

— В этом нет необходимости, — сказала Уин, улыбаясь. — Однако, когда-нибудь ты женишься, Лео. И Кэм, и Меррипен говорят, что у тебя очень отчётливая линия брака на руке.

Лео в недоумении взглянул на ладонь.

— Это след от того, как я держу перо.

— Это — линия брака. И она такая длинная, что почти выходит за ладонь на внешнюю сторону руки. Что означает: ты обречён жениться на своей любви.

Уин приподняла брови, как бы спрашивая: «Ну что ты об этом думаешь?»

— Цыгане сами не верят в гадания по руке, — сообщил ей Лео. — Это чушь. Они занимаются этим лишь ради того только, чтоб выманить деньги у глупцов и пьяниц.

Прежде, чем Уин успела ответить, в гостиную вошёл Меррипен.

— Gadjos отлично умеют всё усложнять, — сказал он, передавая Лео письмо и присаживаясь на небольшой диванчик.

— Что это? — спросил Лео, взглянув на подпись внизу. — Ещё одно письмо от адвоката? Я думал, он старается упростить, а не усложнить наши дела.

— Чем больше он объясняет, — сказал Меррипен, — тем запутанней всё становится. Я цыган, и мне с трудом даётся само понимание права землевладения. Но поместье Рэмси… — он недовольно помотал головой. — Это гордиев узел из соглашений, передач прав собственности, пошлин, оговорок, дополнений и договоров аренды.

— Это оттого, что поместье старое, — мудро заметила Уин. — Чем древнее имение, тем больше  времени на то, чтоб всё запуталось, — она бросила взгляд на Лео. — Кстати, я только что узнала, что графиня Рэмси и ее дочь мисс Дарвин желают навестить нас. Мы получили сегодня от них письмо.

— Чёрт возьми! — Лео был в ярости. — С какой целью? Позлорадствовать? Провести опись имущества? У меня есть ещё год, прежде чем они смогут предъявить свои права на поместье.

— Возможно, они хотят объявить перемирие и найти приемлемое для всех решение, — предположила Уин.

Уин всегда была склонна видеть в людях только хорошее и верила, что добродетель является неотъемлемой чертой человеческой природы.

Лео не страдал подобным заблуждением.

— Чёрта с два перемирие, — пробормотал он. — Ей-богу, я уже склоняюсь к женитьбе, только чтобы досадить этой парочке ведьм.

— Есть кто-то на примете? — спросила Уин.

— Ни единой кандидатуры. Но если я когда-нибудь и женюсь, то это будет женщина, которую я точно никогда не полюблю.

Его внимание привлекло движение в дверном проёме — вошла Кэтрин, Лео тайком наблюдал за ней. Она неопределённо улыбнулась, приветствуя присутствующих и обходя взглядом Лео, и прошла к стулу в углу комнаты. Не без досады Лео заметил, что она похудела. Грудь стала меньше, талия — не толще тростинки, а лицо покрылось бледностью. Она намеренно плохо питается? Почему у неё пропал аппетит? Она так себя и до болезни доведёт.

— Ради бога, Маркс, — раздражённо сказал он, — вы становитесь тощей, как берёзовая ветка.

— Лео! — запротестовала Уин.

Кэтрин бросила на него разгневанный взгляд:

— Вообще-то это не мои брюки ушивают.

— Вы выглядите полуживой из-за того, что плохо питаетесь, — продолжал Лео с сердитым видом. — Что с вами происходит? Почему вы не едите?

— Рэмси, — тихо проговорил Меррипен, очевидно решив, что Лео переходит все границы.

Кэтрин быстро встала со стула и пристально посмотрела на Лео.