Обучение травами

Упражнение, о котором говорил Ли, в чем-то напоминало упражнения укоренения и разветвления, но мыслеобразы энергообмена с землей и воздухом были менее четкими и определенными. Я лежал на животе, раскинув в стороны руки и ноги, словно в попытке обнять землю, и на вдохе через всю поверхность тела, контактирующую с почвой, втягивал в себя ци земли, насыщая ею свое тело и одновременно выбрасывая вверх, в воздух, через спину, голову, руки и ноги «лишнюю ци». На выдохе я проделывал противоположную операцию, вбирая через контактирующую с воздухом часть тела ци неба, насыщая ею тело и сбрасывая излишки энергии в землю. Время от времени я переворачивался на спину, на левый или на правый бок. Мое тело интуитивно ощущало, какая его часть особо нуждается в данный момент в контакте с почвой. Я начал интуитивно тереться о землю, перекатываясь по ней, как это делают медведи или собаки.

По мере насыщения энергией я чувствовал себя все более расслабленным и отдохнувшим. Казалось, я растворялся в природе, теряя свою индивидуальность в этом странном слиянии с материнской мощью и щедростью земли и легким, невидимым и вездесущим воздухом. Меня охватило удивительное ощущение блаженства, а затем я задремал.

– Просыпайся, соня, – потряс меня за плечо Учитель. – Сейчас исполнится твоя мечта.

– Какая мечта? – заинтересовался я.

– Помнится, мне тут кто-то прохода не давал, расспрашивая насчет сущностей и их классификации. Ты готов встретиться лицом к лицу с кем-нибудь из них?

– Ты имеешь в виду одну из моих внутренних сущностей? – на всякий случай уточнил я.

– Именно, – подтвердил Ли.

Я засмеялся.

– В таком случае «встретиться лицом к лицу» звучит довольно забавно, – заметил я. – Это все равно что встретиться лицом к лицу с самим собой.

– На твоем месте я не был бы столь оптимистично настроен, – недовольно поморщился Учитель. – Говоря о самом себе, ты подразумеваешь что-то до боли родное и знакомое и надеешься, что эта встреча будет если и не слишком полезной, то по крайней мере приятной. Однако, как правило, все оборачивается иначе. В том, с чем ты собираешься встретиться, нет ничего знакомого и приятного.

Мой энтузиазм слегка увял, хотя любопытство даже усилилось.

– А что это за сущность, с которой я собираюсь встретиться? – спросил я.

– Можешь ее называть сущностью бездны, – усмехнулся Ли.

Он замолчал. У меня тоже вдруг пропало желание задавать вопросы. Я понял, что дальнейшее продолжение разговора уже не имеет смысла.

В глазах Учителя я прочитал одобрение.

– Меня радует, что хоть иногда тебе удается сдержать поток своей болтливости. Это вселяет надежду, – заметил он.

Ли сделал паузу и, убедившись, что я не собираюсь отвечать, добавил:

– Сущность бездны – это сущность действия. Следуй за мной.

Учитель подхватил свой рюкзак и, не оборачиваясь, принялся взбираться вверх по скалистому склону.

Подъем не был трудным. Скалы изобиловали множеством уступов небольших и удобных расщелин. Вскоре я, слегка запыхавшись, выбрался вслед за Учителем на плоский край обрыва, по поверхности которого были разбросаны крупные валуны.

– Ты ведь боишься высоты, – обвиняющим тоном произнес Ли.

Я пожал плечами.

– Не то чтобы я боялся, – сказал я. – Просто после той истории, когда я в детстве всласть поболтался над пропастью, цепляясь за отрывающийся корень, у меня пропало желание вновь переживать подобный опыт. Так что альпинистом я точно не стану. Но паники при виде высоты я тоже не испытываю. Ты мог в этом убедиться, когда мы тренировались на крышах. Если я даже и боюсь, для меня не представляет трудности контролировать этот страх.

Учитель поморщился.

– Не стоит так усердствовать в оправданиях, – сказал он. – Страх высоты присущ большинству людей.

– Извини, – сказал я.

– Извиняться тоже не стоит. Страх не самая плохая вещь. И один из положительных эффектов страха высоты – это то, что он является источником, питающим сущность бездны. Я уже упомянул о том, что сущность бездны – это сущность действия, то есть это сущность, побуждающая человека действовать непонятным или несвойственным ему образом. А сейчас встань на самом краю обрыва в устойчивую позу, которую я показал тебе, объясняя, какие позиции должно принимать тело воина, останавливающегося в людных местах.

Устойчивая поза заключалась в легком развороте носков ног внутрь, почти незаметном сгибании колен и размещении центра тяжести таким образом, чтобы в случае, если кто-то сзади неожиданно толкнет меня, я не упал, а мгновенно восстановил равновесие, сделав шаг вперед.

– Я должен встать на самом-самом краю? – уточнил я.

– Да, на самом-самом, – передразнил меня Учитель. – Встань вот на том каменном уступе. Он надежен и не обломится под твоим весом.