Обучение травами

Тем не менее при психиатрических обследованиях семилетний мальчик, видимо инстинктивно понимая, что здесь нужно вести себя по-другому, вел себя как обычный ребенок, без особой охоты, но все же внятно и разумно отвечая на все вопросы, которые задавали врачи, и психиатры не находили у него никаких отклонений.

«Заторможенность» мальчика привела к тому, что родители отказались от мысли послать его в школу и начали заниматься с ним дома. Женя обладал блестящей памятью и хорошим уровнем интеллекта, так что учение давалось ему легко, но его постоянная замкнутость в себе и хроническое нежелание играть или проводить время со сверстниками стали плохо сказываться на его физическом состоянии. Женя слабел на глазах.

Пообщавшись с Женей, я сразу понял, что это типичный случай «ухода от мира». Внутренний мир мальчика давал ему гораздо больше, чем внешний мир, точнее, по каким-то причинам он так и не научился получать удовольствие от взаимодействия с внешним миром. Мальчик на меня почти не реагировал, продолжая пребывать в своей странной отрешенной задумчивости.

Поскольку от постоянного пребывания в пассивном состоянии здоровье ребенка значительно ухудшилось, я решил в первую очередь воздействовать на его организм, повышая общий уровень жизненности. Раз за разом я начал приезжать в Доброе, массируя Женю и всячески стараясь растормошить его. Во время сеанса я непрерывно говорил, пытаясь привлечь его внимание. Я рассказывал ему о мечтах, о радостях жизни, расспрашивал его о его жизни, о прошлом и о планах на будущее. Я настолько хорошо настраивался на него, что чувствовал его состояние, его холодное одиночество среди высоких стен, которыми мальчик отгородился от пугающего его мира.

Долгое время мои старания не приносили результата. Все, что бы я ни делал, Женя воспринимал со стоической покорностью. Даже когда во время массажа я причинял ему боль, он не протестовал, оставаясь таким же вялым и пассивным. Но я твердо решил довести лечение до конца, тем более что родители мальчика умоляли меня не бросать его, поскольку я был их последней надеждой.

Постепенно Женя стал прислушиваться к моим словам, и наконец настал день, когда я дал ему первый урок рукопашного боя. С этого момента Женя начал включаться в активную жизнь. Насколько я знаю, больше у него не возникало проблем с «уходом от мира».

Глава 14. Энергии пространства

Среди ночи меня разбудил телефонный звонок. Я в полусне нащупал телефонную трубку и услышал радостный голос Сергея, моего приятеля из Евпатории и большого любителя воинских искусств.

– Надеюсь, я не разбудил тебя? – бодро поинтересовался Сергей

Я взглянул на часы.

– Да что ты! Кто же ложится спать в два часа ночи? Это еще детское время, – зевая во весь рот, пробормотал я.

– Извини, если разбудил, – в голосе Сергея не чувствовалось ни капли раскаяния. – Речь идет о жизни и смерти.

– Нельзя ли поподробнее? – попросил я, мучительно борясь с зевотой.

– Ты должен срочно выехать в Донецк! – сообщил Сергей. – Ты будешь нашим делегатом!

– Делегатом? Каким еще делегатом? – не понял я.

Спросонья я плохо соображал, и единственная ассоциация, пришедшая мне на ум в связи с этим словом, была связана с очередным съездом нашей родной и любимой Коммунистической партии.

– Мы посовещались и выбрали тебя, как наиболее достойного, – поспешил обрадовать меня Сергей.

– Неужели? Премного благодарен, – не слишком уверенно отозвался я. – И за что мне такая честь?

Похоже, Сергея начала раздражать моя тупость.

– Ты же отец крымского кунг-фу, – объяснил он. – Вот мы с ребятами посовещались и решили отправить тебя в Донецк. Там появились отличные самиздатовские книги по боевым искусствам, и мы собрали деньги, чтобы ты смог выкупить их.

Автор выражения «отец крымского кунг-фу» применительно ко мне, к сожалению, остался неизвестным, но кто-то прочно запустил его в оборот, и я развлекался, пытаясь выяснить, что если я отец, то кто же тогда мать.

– А почему ты сам не поедешь? – спросил я. – У меня, как всегда, довольно плотное расписание.

– Говорят, что донецкие рукопашники – весьма своеобразные ребята. Ты можешь быть самым лучшим представителем крымских конфуистов. Нам бы не хотелось ударить лицом в грязь перед дончанами.

– Но ведь нужно всего лишь купить книги, – возразил я. – Мы же не будем устраивать показательные выступления. По крайней мере, я ни с кем драться не собираюсь.

– Конечно, – поспешил успокоить меня Сергей. – Об этом речь и не заходила. Просто мы решили, что было бы лучше, если бы в Донецк поехал ты.

– Ладно, – согласился я. – Пожалуй, я смогу выкроить пару свободных дней.

На самом деле для поездки в Донецк у меня были еще и личные мотивы. Я знал, что в Донецке живет удивительный знахарь, который лечит людей, заточая их на весь период лечения в заброшенных штольнях шахт. Звали этого знахаря Павло, с ударением на последнем слоге.