В деревне обварился от недосмотра ребенок и умер. Устроили для малых ребят детский сад. Важно, чтобы ребята-школьники взяли на себя долю заботы о саде: то помогут детское белье починить, то нарисуют картинку для сада, то игрушку сделают. Или появится какой-нибудь огородный вредитель: узнают дети в школе, как с ним бороться, — пусть пойдут предложат свои услуги по борьбе с вредителем в одно, в другое малосильное хозяйство. Пусть помогают развезти и разобрать почту, написать письмо. Дети постарше пусть наводят в школе справки для населения, пользуясь школьной библиотекой и советом учителя, и т. д.
Тут трудно дать какой-нибудь шаблон. Учитель должен только пользоваться каждым случаем, чтобы наталкивать детей на мысль, что можно в таком-то случае сделать то-то и то-то, но делать это надо умеючи, будя лишь инициативу, но ничего не навязывая.
С другой стороны, необходимо, чтобы и население смотрело на школу, как на нечто свое, близкое, необходимое. Учителю необходимо поэтому знакомить население со своей работой в школе, делать эту работу понятной ему. Он должен рассказывать о своих затруднениях, указывать, где выход, дать понять, как важно ребенку ходить в школу и что его нельзя оставлять стеречь курицу, когда надо учиться, и т. д. Если учитель сумеет это сделать, население пойдет на помощь школе — и о дровах и о чистоте позаботится.
Конечно, не всегда легко убедить население, перед которым не стояли раньше эти вопросы. Возьмем школьные завтраки. Теперь, когда государство не может кормить всех детей, надо привлечь к этому делу родителей, сорганизовать их на этом деле. На фоне сближения школы с населением совсем другой характер примет участие представителей населения в школе. Они будут знать, что им делать в школе и что делать вне школы ради школы. Участие представителей населения в школе превратит школу из «казенного» заведения в школу общественную. Важно также, чтобы учитель ясно сознавал необходимость активного участия представителей населения в школе, чтобы он шел навстречу всем мерам, принимаемым в этом направлении, и сам проявлял в этом направлении достаточную инициативу.
Перейдем теперь к вопросу о трудовой школе.
Наиболее понятна и близка населению может быть школа трудовая. В самом начале революции, революции трудящихся, было провозглашено, что наша школа должна быть трудовой. Но что такое трудовая школа? Каждый понимал трудовую школу по-своему, и вот теперь, пять лет спустя, вновь приходится говорить о том, что такое трудовая школа. У нас есть уже отрицательный опыт в этом отношении. Мы знаем теперь твердо, что трудовая школа — это не просто школа, культивирующая трудолюбие, не школа однообразного механического труда, не школа одного самообслуживания, которое велось обычно в псевдотрудовой школе.
Но что же такое трудовая школа? Может быть, это просто школа действия, активности? Может быть, важно только, чтобы ребенок не пассивно воспринимал, а активно реагировал на воспринимаемое, и все равно, будет ли ребенок целые дни заниматься в школе драматизацией, ритмической гимнастикой и прочим или производительным трудом?
Нет. Мы стоим на провозглашенном нашей революцией принципе трудовой школы, но должны тщательно расшифровать, какое содержание мы влагаем в понятие трудовой школы.
Во-первых,
Ко всем вопросам школьной программы трудовая школа подходит с точки зрения труда — к математике, физике, химии, биологии, истории и т. д., — с точки зрения производства, с точки зрения трудящегося населения. Сводить трудовую школу к изучению пресловутых «трудовых процессов» — значит вынимать из нее душу живую, главный жизненный нерв.
Во-вторых,