Обсидиановый храм

«Помимо американского флага на гроб нанесли эмблему элитной команды „Призрак“, в которой состоял Декер: призрак на синем фоне, украшенный звездой, мечущий молнию в кошачий глаз с цифрой девять вместо зрачка, символизирующей девять жизней, которыми, как утверждалось, обладали все члены команды „Призрак“ в силу их профессиональной подготовки, стойкости и опыта. Команда „Призрак“ являлась абсолютно секретным, сплоченным, специализированным потомком ныне несуществующего подразделения армии США „Голубой свет“ и была создана специально для проведения операций в секретных, крайне опасных и порой несанкционированных театрах боевых действий. Период существования команды „Призрак“ оказался относительно недолгим. В общем и целом „Голубой свет“ в конце концов, перерос в первый оперативный отряд специального назначения США – отряд „Дельта“. Специальный агент Декер был одним из небольшой, награжденной знаками отличия группы агентов, которые присоединились к ФБР после несения службы в команде „Призрак“».

– Наш загадочный парень внизу, – сказал Филипов, – служил в армии. А если быть точным, то в спецназе.

Смит, тяжело дыша, заглянул через плечо капитана.

– Чтоб я сдох! – сказал он, указывая на что-то на экране – Взгляни лучше на это!

В статье была размещена небольшая фотография группы агентов, сделанная на могиле. И среди них находился высокий бледный мужчина в черном костюме, стоящий со скрещенными руками чуть в стороне от остальных. Хотя его лицо было расплывчатым и нечетким, все, что касалось внешних признаков, соответствовало человеку в трюме – бледность кожи, светлые волосы, светлые глаза и худощавое телосложение.

Подпись гласила, что это специальный агент А. К. Л. Пендергаст.

– Господи, – выдохнул Филипов, – он федерал.

Повисла тишина, нарушаемая только стуком капель дождя по окнам.

– Ну, вот и все, – сказал Смит, – выбрасываем ублюдка за борт.

– Ты действительно собираешься убить его? – спросил Филипов.

– Мы не убиваем его. Мы просто возвращаем его туда же, где мы его и нашли. Природа сделает все остальное. Кто об этом узнает? Через несколько недель он где-нибудь всплывет, и ничто не свяжет его с нами. Черт возьми, не можем же мы держать федерала на борту!

Филипов ничего не ответил. Идея казалась весьма соблазнительной. Сукин сын из трюма действительно уже сидел у него в печенках. Капитан открыл небольшой шкаф под штурманским столиком, достал бутылку скотча, отвинтил крышку и сделал большой глоток. Он почувствовал, как жидкость прокладывает огненную дорогу вниз по его горлу. Огонь этот быстро перерос в приятное тепло, побудившее Филипова сделать второй глоток.

– Я думаю, что нам стоит вернуться к побережью близ острова Кроу, – продолжал меж тем Смит, – сбросим его там. Недалеко оттуда он, должно быть, и исчез. Никто нас с ним не свяжет, – он помолчал, а затем схватил бутылку скотча. – Как думаешь?

– Должен предупредить, что это довольно крепкое пойло для мормонов, – заметил Филипов.

– Уже поздно, – с усмешкой отозвался Смит, и набрал полный рот скотча. – Мы вернем ему часы. И кольцо. И тем самым не оставим никаких доказательств.

Когда от скотча его нутро охватил огонь, сознанием Филипова овладела предельная ясность. Он подождал, когда Смит выговорится.

– К черту часы, – продолжал Смит, – мы не можем рисковать. С Арсено, который может заговорить, мы вообще не должны рисковать!

– Арсено, – тихо произнес Филипов.

– Да, Арсено. Я имею в виду, что если он заговорит, то они рванут за нами со всех ног. И если они найдут на борту похищенного федерала, обвинения в распространении наркотиков станут наименьшими из наших забот…

– Арсено, – повторил Филипов.

Смит, наконец, прервал свою тираду:

– Ну? Арсено, да. Что ты пытаешься сказать?

– Он же у федералов.

– Так и я о том же говорю.

– Так… у нас же есть федерал.

Молчание в ответ.

Филипов неотрывно смотрел на Смита.

– Мы совершим обмен. Этого человека, Пендергаста, на Арсено.