Общий враг

В это время, под прикрытием домов, с двух разных сторон к пустырю подъезжали два «Хаммера». Тяжелые машины двигались тихо и осторожно, практически не поднимая пыли. Они должны были заблокировать боевиков и вынудить их сдаться.

– Первый взвод готов. Вперед! – Теннон дал сигнал к началу операции.

Ракета была готова к установке на треногу. Двое боевиков, взявшись за концы с двух сторон, подняли ее и попытались уложить его в желоб. В этот момент, взревев моторами, на пустырь ворвались броневики и встали с двух сторон, каждый метрах в тридцати от машины минометчиков, заблокировав ей выезд. Третий мятежник, наблюдавший за действиями своих товарищей со стороны, тут же вскинул автомат и успел сделать несколько неприцельных выстрелов в одну из машин до того, как раздались ответные выстрелы. Стрелок коротко вздрогнул и завалился на бок, выронив свой калашников. Его товарищи были захвачены врасплох и стояли, испуганно озираясь, в некоторой растерянности, не решаясь оставить свой груз. Вдруг один из иракцев бросил свою часть ракеты и выхватил из складок одежды пистолет. Это было фатальной ошибкой. Он не успел сделать ни одного выстрела и был убит на месте точным выстрелом в голову. Другой минометчик, оставшись в одиночестве, не стал искушать судьбу. Он бросил ставшую абсолютно бесполезной ракету и решил, по всей видимости, скрыться на машине, двигатель которой не был заглушен, но эта попытка изначально была обречена на провал. Короткая, в четыре пули, очередь из пулемета пятидесятого калибра навсегда заглушила двигатель пикапа. Однако боевик оказался парнем не из робкого десятка. Поняв, что уехать ему уже не дадут, он смирился с судьбой решил продать свою жизнь подороже, утащив с собой на тот свет как можно больше «неверных». Он выполз из кабины на землю с противоположной стороны с автоматом, который, видимо, лежал в салоне, и вынырнул из-за кузова. Ни на что уже не надеясь и практически не целясь, он дал длинную очередь в сторону ближайшего «Хаммера». Пули завизжали, отскакивая от броневых листов и оставляя на них темные «оспины». Две или три пули попали в двери. Они не пробили толстый пуленепробиваемый «бутерброд», но стекло моментально стало матовым, покрывшись сетью трещин.

– Фак! – глядя на боевика в бинокль, воскликнул Реяс. – Замочите его кто-нибудь!

Стрелок, стоящий в турели «Хаммера», моментально огрызнулся очередью из пулемета. Машину минометчиков накрыло клубами пыли и до наблюдателей донесся звук взрывающихся покрышек. Тяжелые пули высекали искры, равнодушно кроша и дырявя металл. Автомобиль моментально превратился в решето и просел. От бортов, оторванные пулями, отлетали какие-то куски.

По какому-то божественному провидению пулеметная очередь не достала террориста, что обернулось для американских солдат очень неприятным сюрпризом. Кроме автомата, у него оказалась с собой граната. По крайней мере – одна. Но и ее хватило. Воспользовавшись тем, что вокруг расстрелянного автомобиля все еще клубилась пыль и видимость была не очень хорошей, боевик швырнул в «Хаммер» гранату. Вряд ли он целился специально, но – что случилось, то случилось – он попал. Граната, проведя в воздухе буквально пару секунд, угодила прямо под брезентовый навес, которым был укрыт пулеметчик… Взрыв осколочной гранаты, раздавшийся где-то в турели, потонул в грохоте длинной очереди, которую моментально выпустил пулеметчик второго внедорожника. На сей раз пули без труда нашли свою цель и боевик перестал существовать как материальный объект.