Общий враг

– Леонид, а Надя – она… всегда такая… Командующая всеми и вся? – Павел бродил по залу вместе с оператором, держа в руках фотоаппарат, и периодически прикладывался к видоискателю.

– Как ты сказал? – Леонид оглянулся на расположившуюся на скамье девушку, – командующая? Нет, не всегда. Это она молодая еще. Это ее первый большой проект. Волнуется. Переживает. Она эту идею давно пробивала, но все время ей отказывали.

– Первый? И сразу в Ирак? Круто…

– Parit patientia palmam… [11]

Павел прицелился и нажал на кнопку. Фотоаппарат едва слышно щелкнул. Ленивые волны бледно-желтой пыли, кружились в полосе света, бьющей, словно из прожектора, из дыры в портрете Саддама.

Над зданием пролетел вертолет. Павел поднял взгляд на потолок, будто бы хотел сквозь бетонные перекрытия увидеть винтокрылую машину.

– Вот зараза-то… – Леонид провел ладонью по одному из пустующих сидений, а потом стряхнул с пальцев собранную пыль, – вот зараза…

Павел вопросительно посмотрел на товарища.

– Смотри… Она такая мелкая, что боюсь, механику сразу забьет. Эх… Надо было гермобоксы взять!

– Пыленепробиваемые жилеты? Все так плохо?

– Нет, не думаю, что пару дней, эта наждачка испортит нам технику, но… Просто… Будем аккуратнее.

– И что с этим нашим проектом-то?

– Ну как что… Она сама удивилась. Вдруг вызывает шеф и говорит, так мол и так, руки в ноги, бери Леню, то есть – меня, и вперед. Поэтому времени на подготовку особенно и не было. Две недели для подготовки такой командировки – не срок.

– Ну, я считаю, что экспромт – это тоже хорошо.

– Лучший экспромт, – Леонид назидательно поднял указательный палец, – это тщательно подготовленный экспромт…

С этими словами оператор принялся выковыривать цветной камушек из портрета Хусейна.

– Ты что, Лень, это же культурное наследие! Ты натуральный варвар!

– Да брось… Саддам – «Caput lupinum…» – то есть «Волчья голова» или «Объявленный вне закона». Сувенир домой отвезу. Тебе отколупнуть?

– Давай. Штук десять. А я пойду там пофотографирую, – Павел неспешным шагом отправился в сторону дверей, возле которых томился от безделия иракский охранник.

– Варвар, – усмехнулся ему вслед Леонид, – а сам-то… «штук десять»… Варваром здесь кажусь я, ибо никто меня не понимает. Овидий.