Общак

— Мне нравится стойкий характер в мужчинах. Только он может справится с девочкой, когда она плохо ведёт себя.

Более они не могли терпеть возбуждение и, долго не засиживаясь, покинули «Ламар». Через полчаса очарованные друг другом они наслаждались объятиями в одной из просторных квартир Захаренко в центре, которую он использовал для любовных утех. Секс был долгим, жарким и страстным. Закончив, они лежали без сил, любуясь друг другом, словно бы познавшие откровение.

— Переночуешь у меня? — спросил Захаренко, восстановив сбившееся горячее дыхание.

Вместо ответа она прижалась к его губам, и они отправились в душ, приятно ощущая подошвами ног тепло керамического пола с воздушными пузырьками, круглосуточно сохраняющими эффект подогрева.

В три часа ночи Дима проснулся. Карина мимишно посапывала рядом, повернувшись к нему упругой попкой. Из соседней комнаты доносился какой-то неприятный звук, как будто стучали костяные чётки, отбивая рваный раздражающий ухо ритм. Захаренко откинул одеяло и аккуратно поднялся с кровати, чтобы не разбудить Карину. Выйдя в соседнюю комнату, он увидел ворона, по-хозяйски расхаживающего по барному столику. Звуки когтистых лап пернатой птицы по его хромированной металлической поверхности диссонансом будоражили спокойствие ночной полутьмы.

— Как ты здесь оказался? — недоумённо прошептал Захаренко, и начал озираться на окна, думая, что птица проникла через одно из них.

Но все окна были закрыты.

— Это моя птичка, Дима, — внезапно услышал он в ответ.

Захаренко посмотрел на круглое хрустальное зеркало, что висело на стене напротив барного столика. Из него словно из телевизора к нему обращалась женщина в чёрном платье. Та самая, которую он уже не раз видел в отражениях раньше.

— Ну и как тебе новая ведьма? — женщина указала ему на комнату, в которой спала Карина, пока он застыл на месте, открыв от удивления рот.

— Этого не может быть, — ошеломленный Захаренко протёр глаза в надежде на то, что ему это всё кажется.

— Чему же ты удивляешься, инквизитор? Стойкий характер подвёл оловянного солдатика, и он повесил голову? Симпатичной ведьмочке удалось растопить твоё сердце? — снова спросила она уже откровенно насмешливо, с нескрываемой издёвкой в голосе.

— Кто ты?

— Дарина.

— Это ты привела Людмилу к Сергею?

— Я вынуждена была привести бабу к этому олуху. Иначе он всё бы испортил. Женщины обладают талантом успокаивать буйный мужской нрав, оберегая от необдуманных поступков.

— На кого это ты намекаешь?

— Посмотри на себя — переспал с новой шлюшкой и уже потерял дар речи! Задаёшь мне какие-то глупые вопросы о шалаве с района, вместо того, чтобы узнать, где деньги «Копейки».

— Ты о деньгах, которые Павел прятал в офшорах?

— Не только Павел, но и Сергей. Как думаешь, какая сумма осела не его швейцарских счетах в банках.

— Миллионы евро и долларов.

— Не меньше, — ядовито улыбнулась таинственная красотка.

— И ты знаешь, где это богатство?

— Конечно, ведь это я истинная хозяйка «Копейки».

— Дарья Воронцова…

— Зови меня просто — Дарина.

— С кем ты разговариваешь, Дима? — донёсся голос Карины из соседней спальни.

— Возвращайся к своей новой шлюшке, инквизитор, — скривила губы женщина, — ты же не хочешь, чтобы моя птичка поклевала её.

— Как мне тебя найти? — Захаренко кинулся к зеркалу.

— Будь послушным мальчиком, сбереги копейку, которую получил от ворона, и я сама найду тебя.

— Дима! — ещё громче вопрошала Карина, — ты там не один?

— Конечно, один, моя девочка.

— Я слышала чей-то голос.

— Это ветер шумит за окном.

Дима начал пятиться спиной, не сводя глаз с женщины в зеркале. Потом он вопросительно посмотрел на ворона, цокающего когтями по барному столику.

— О нём не беспокойся. Моя птичка не потревожит покой твоего дома. У него есть другие заботы, — прошептала Дарина и посмотрела на пернатого слугу. — Кто-то сошёл с ума, запутавшись в собственных галлюцинациях, и порой говорит лишнего о мире, о котором не имеет ни малейшего представления. Я хочу, чтобы этот голос стих, и никогда больше не нарушал моего покоя.

«Людмила», — успел подумать Захаренко прежде чем исчезнуть из комнаты с ведьмой. На следующее утро он примчался в больницу к девушке. Возле входа уже стояли 2 полицейских уазика. «Опоздал», — решил он и оказался прав.

Возле палаты Людмилы крутились оперативники. В одном из них он узнал Степаныча.

— Что случилось?

— Её задушили.

— Кто?

— Не знаю, в палате кроме неё никого не было.

Захаренко зашёл внутрь, и его взору предстала картина, способная шокировать законопослушного верующего гражданина, но только не опытного сотрудника МВД. На кровати лежало окоченевшее тело Людмилы с высунутым изо рта языком, а шею мёртвой стягивало бумажное полотенце, в которое вцепились слабые кулачки девушки.

Напротив кровати у стенки стояло огромное вертикальное зеркало на колёсиках.

— Откуда оно здесь?

— Из коридора. Рабочие делают там ремонт, поэтому и закатили его на ночь в палату, чтобы не мешалось.